Трагические события на Зарской дороге – это наша боль, об этом надо помнить…
«Я всегда хотел это сделать», – с этими словами молодой мужчина в белой рубашке протянул руку седовласому человеку с военной выправкой, которого, похоже, здесь знали почти все.
Москва. Кинотеатр «Октябрь». Июньский вечер. Показ короткой версии фильма «Унесенные в Заре» – дебют молодого режиссера Виктории Лазаровой – собрал в одном месте героев ленты, творческую группу, интересующуюся молодежь, журналистов.
«Вы меня, Олег Джериханович, не узнаете, понятно, а я вас помню, – продолжил молодой мужчина. – Это вы организовали вертолет во Владикавказ, чтобы вывезти тяжелораненых. Нас в больницу из Зара в Цхинвал сначала привезли, оказали помощь, какую смогли, а потом тяжелых отправили в Северную Осетию. Среди них был и я».
33 года назад, в мае 1992-го, четырехлетний Астемир Малкаров с мамой и другими родственниками ехал во Владикавказ. Объездная проселочная дорога, петляющая по горам в обход грузинских сел, с большой натяжкой могла считаться проезжей. Но это был единственный путь в мир, на север, в Россию, из осажденного, обстреливавшегося, отрезанного от источников энергии Цхинвала. Колонна состояла из битком набитого людьми старенького грузовика, который по ходу движения регулярно ломался, «УАЗа» и «Нивы». Внутри – в основном старики, дети, женщины. Семья Гаглоевых возвращалась с похорон отца, убитого пулей грузинского снайпера. Исключительно мирные, безоружные, никем не охраняемые люди. Боевики открыли огонь из засады у селения Зар. Сопротивления не было и не могло быть. Когда выстрелы прекратились, выжившие выбрались из машин и стали окликать уцелевших. Астемира прикрыла собой мама. Он лежал, совершенно мокрый от крови, хлеставшей из ее разорванной артерии, и боялся отозваться. Пока не услышал голос дяди. В «УАЗике» их выжило двое, двое из семерых.
«Любая война – это всегда чья-то личная трагедия, – уверена режиссер фильма Виктория Лазарова.– Очень сложно эмоционально было работать над лентой и съемочной группе, и спикерам. На каких-то интервью нашим героям становилось просто физически плохо. Приходилось вызывать «скорую». Кто-то так и не смог решиться сказать на камеру о том, что случилось с ним в Заре. Очень тяжелые, не прожитые до конца воспоминания для непосредственных участников трагедии».
Материал для фильма собирался в библиотеках и архивах Москвы, Владикавказа, Цхинвала и Тбилиси. Объективности ради предпринималось множество попыток получить комментарий от грузинских экспертов и ученых. Но не случилось.
Фильм снят без государственной и какой-либо другой поддержки. Это принципиальная позиция автора, постаравшегося через призму личной трагедии своих героев взглянуть на большой геополитический процесс во всем его леденящем равнодушии к отдельным человеческим судьбам.
Люди, которые умеют иначе мыслить, тоже есть в визуале этого фильма. На кадрах хроники – руководители Северной Осетии того времени Ахсарбек Галазов и Сергей Хетагуров за столом переговоров в Сочи на подписании Соглашения о принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта. Но больше, конечно, помнит, знает и дожил Олег Джериханович Тезиев, с 1991 по 1993 год – Премьер-министр Республики Южная Осетия, первый командующий Вооруженными силами Южной Осетии. «День, когда в Дагомысе было заключено перемирие и принято решение о вводе миротворческих сил в Южную Осетию, был одним из счастливых моментов моей жизни», – говорит он в фильме и улыбается. А уже после премьеры: «Очень тяжело вспоминать то, что было. Надо отдать должное авторам фильма. Ничто не забыто».
«Вы меня, Олег Джериханович, не узнаете, понятно, а я вас помню, – продолжил молодой мужчина. – Это вы организовали вертолет во Владикавказ, чтобы вывезти тяжелораненых. Нас в больницу из Зара в Цхинвал сначала привезли, оказали помощь, какую смогли, а потом тяжелых отправили в Северную Осетию. Среди них был и я».
33 года назад, в мае 1992-го, четырехлетний Астемир Малкаров с мамой и другими родственниками ехал во Владикавказ. Объездная проселочная дорога, петляющая по горам в обход грузинских сел, с большой натяжкой могла считаться проезжей. Но это был единственный путь в мир, на север, в Россию, из осажденного, обстреливавшегося, отрезанного от источников энергии Цхинвала. Колонна состояла из битком набитого людьми старенького грузовика, который по ходу движения регулярно ломался, «УАЗа» и «Нивы». Внутри – в основном старики, дети, женщины. Семья Гаглоевых возвращалась с похорон отца, убитого пулей грузинского снайпера. Исключительно мирные, безоружные, никем не охраняемые люди. Боевики открыли огонь из засады у селения Зар. Сопротивления не было и не могло быть. Когда выстрелы прекратились, выжившие выбрались из машин и стали окликать уцелевших. Астемира прикрыла собой мама. Он лежал, совершенно мокрый от крови, хлеставшей из ее разорванной артерии, и боялся отозваться. Пока не услышал голос дяди. В «УАЗике» их выжило двое, двое из семерых.
«Любая война – это всегда чья-то личная трагедия, – уверена режиссер фильма Виктория Лазарова.– Очень сложно эмоционально было работать над лентой и съемочной группе, и спикерам. На каких-то интервью нашим героям становилось просто физически плохо. Приходилось вызывать «скорую». Кто-то так и не смог решиться сказать на камеру о том, что случилось с ним в Заре. Очень тяжелые, не прожитые до конца воспоминания для непосредственных участников трагедии».
Материал для фильма собирался в библиотеках и архивах Москвы, Владикавказа, Цхинвала и Тбилиси. Объективности ради предпринималось множество попыток получить комментарий от грузинских экспертов и ученых. Но не случилось.
Фильм снят без государственной и какой-либо другой поддержки. Это принципиальная позиция автора, постаравшегося через призму личной трагедии своих героев взглянуть на большой геополитический процесс во всем его леденящем равнодушии к отдельным человеческим судьбам.
Люди, которые умеют иначе мыслить, тоже есть в визуале этого фильма. На кадрах хроники – руководители Северной Осетии того времени Ахсарбек Галазов и Сергей Хетагуров за столом переговоров в Сочи на подписании Соглашения о принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта. Но больше, конечно, помнит, знает и дожил Олег Джериханович Тезиев, с 1991 по 1993 год – Премьер-министр Республики Южная Осетия, первый командующий Вооруженными силами Южной Осетии. «День, когда в Дагомысе было заключено перемирие и принято решение о вводе миротворческих сил в Южную Осетию, был одним из счастливых моментов моей жизни», – говорит он в фильме и улыбается. А уже после премьеры: «Очень тяжело вспоминать то, что было. Надо отдать должное авторам фильма. Ничто не забыто».
« Вот и фильм «Унесенные в Заре» – не про вражду и ненависть, а про их преодоление в одной отдельно взятой человеческой судьбе. Преодоление, но не забвение».
О том, чтобы сохранить это в нашей памяти навсегда, после просмотра говорили все. Случайно уцелевший в Зарской трагедии Эмзар Гаглоев: «Когда все это пережил сам, трудно говорить. Одно знаю точно: об этом надо помнить. Чтобы каждое следующее поколение знало, что было и как было. Чтобы не забывали». Среди экспертов в этот вечер был доктор филологических наук, профессор РУДН Валерий Таказов: «Человеческой натуре свойственно многое забывать. Даже то, что, казалось бы, забывать нельзя. Авторы фильма сделали такой толчок в память. Это необходимо, чтобы подобное больше не повторялось. Миролюбивая натура нашего народа раскрыта в фильме через интервью, авторскую интонацию. Выросли дети, которым пришлось пройти через ужас этой трагедии. Они помнят каждую минуту того, что происходило. Но хотят жить дальше, жить в мире с верой в прогресс, разум, человечность».
Зрители, пришедшие провести вечер за хорошим фильмом,уходили в слезах. «Это настолько глубокая история, от которой мурашки бегут по коже. При этом в фильме нет ненависти, это прежде всего огромная человеческая трагедия. Такие фильмы просто необходимы сейчас», – делится впечатлениями Олеся Зиентарски.
На одном из первых заседаний Смешанной контрольной комиссии, образованной в результате Сочинского (Дагомысского) соглашения, летом 1992 года было принято обращение к грузинскому и осетинскому народам. «В этот критический момент истории двух народов только общими усилиями можно прекратить эту бессмысленную войну, в которой гибнут ни в чем не повинные люди, и восстановить мир. Мы призваны действовать в ваших интересах и только при вашей взаимной поддержке сможем достичь прекращения кровопролития и выполнить нашу миротворческую миссию», – говорится в нем.
Вот и фильм «Унесенные в Заре» – не про вражду и ненависть, а про их преодоление в одной отдельно взятой человеческой судьбе. Преодоление, но не забвение. Полная, двухчасовая, версия фильма сейчас в работе. Премьера запланирована на август во Владикавказе и Цхинвале. Фильм будет переведен на английский и испанский языки, заявлен на международные фестивали.
От пуль грузинских националистов в Заре погибли 33 человека. Младшему было и навсегда уже осталось 10 лет, старшему – 76. Их имена увековечены в граните установленного на месте трагедии памятника. Расследование преступления еще не закончено, но, как известно, всему приходит конец...
Зрители, пришедшие провести вечер за хорошим фильмом,уходили в слезах. «Это настолько глубокая история, от которой мурашки бегут по коже. При этом в фильме нет ненависти, это прежде всего огромная человеческая трагедия. Такие фильмы просто необходимы сейчас», – делится впечатлениями Олеся Зиентарски.
На одном из первых заседаний Смешанной контрольной комиссии, образованной в результате Сочинского (Дагомысского) соглашения, летом 1992 года было принято обращение к грузинскому и осетинскому народам. «В этот критический момент истории двух народов только общими усилиями можно прекратить эту бессмысленную войну, в которой гибнут ни в чем не повинные люди, и восстановить мир. Мы призваны действовать в ваших интересах и только при вашей взаимной поддержке сможем достичь прекращения кровопролития и выполнить нашу миротворческую миссию», – говорится в нем.
Вот и фильм «Унесенные в Заре» – не про вражду и ненависть, а про их преодоление в одной отдельно взятой человеческой судьбе. Преодоление, но не забвение. Полная, двухчасовая, версия фильма сейчас в работе. Премьера запланирована на август во Владикавказе и Цхинвале. Фильм будет переведен на английский и испанский языки, заявлен на международные фестивали.
От пуль грузинских националистов в Заре погибли 33 человека. Младшему было и навсегда уже осталось 10 лет, старшему – 76. Их имена увековечены в граните установленного на месте трагедии памятника. Расследование преступления еще не закончено, но, как известно, всему приходит конец...