Своего отца, Цомартова Рамазана Цараговича, я знаю только по фотографиям. Он погиб 3 марта 1943 года в бою под Черниговом. Мое детство прошло без отцовской ласки, дети войны, как называют наше поколение, выросли в окопах.
Мой отец родился в 1910 году в селении Заманкул, впоследствии семья перебралась в с. Комсомольское (Дашкоф). До войны отец окончил высшую партийную школу, работал в администрации Кировского района.
Уже в первый же день, когда по радио объявили о том, что гитлеровская Германия напала на нашу страну, Рамазан обратился к военкому, чтобы его отправили на фронт. «Ты здесь нужен, оставайся, иди работай!» – ответил военком. Но Рамазан не успокоился, добился своего. Единственное письмо от него получили с фронта. Писал, что времени на письма нет, что враг вооружен до зубов и наступает, что завтра их отправят, куда точно – не известно… Просил: «Писать мне не надо, я сам вам потом напишу». После этого никаких известий от него не поступало. А потом семья узнала, что он погиб под Черниговом. Мать Рамазана, моя любимая бабушка Аси, не сомневалась, что ее сын погиб, как герой, за чужими спинами никогда не прятался, всегда был впереди. Бабуля рассказывала, что раньше, когда абреки нападали на их село, то первым на защиту всегда бросался Рамазан. «И на войне так же, – была уверена Аси. – Если бы Рамазан был жив, он обязательно бы написал нам письмо!»
Моя мама – Таутиева Дзги – до вой ны работала учительницей начальных классов. После гибели мужа на руках у нее осталось трое детей. Нас надо было поднимать, ставить на ноги. «На учительскую зарплату я их не вытяну», – сказала она себе и пошла работать в колхоз. Доила коров на ферме, полола кукурузу на полях, себя не жалела, лишь бы дети были одеты, обуты, чтобы сиротами себя не чувствовали, чтобы выросли, получили образование. А сама жизни не видела – только тяжелый физический труд, нужду и заботы. Уже после войны, через десятки лет, вдовам погибших ветеранов стали давать квартиры, льготы разные, но наша мама не дожила до этого, рано ушла из жизни…
Она хотела видеть нас счастливыми. Казалось, мирная жизнь наступила, подросли уже наши дети, появились внуки. Но в 2004-м случилась страшная беда. Моя дочь Эмма со своими детьми – Аланкой, 12 лет, и Борисом, неполных 9 лет – 1 сентября пошли в школу с цветами, радовались прекрасному утру, но из школы они не вернулись – погибли от рук террористов. Фашисты отняли у меня отца, а террористы – мое будущее. Вот с таким горем живу я сегодня…
В День Победы по улицам городов и сел проходят дети с портретами своих дедов и прадедов… В этом «Бессмертном полку» могли бы пройти и мои внуки Аланка и Борис с портретом своего прадеда Рамазана Цомартова...
Для меня День Победы – праздник со слезами на глазах, он бередит мою изболевшуюся душу. И как-то сами собой приходят на ум строки:
«Простите нас, погибшие в боях,
За то, что похоронены в чужих краях.
За то, что вы в земле, а мы живые.
За то, что мы не можем посетить места,
Где вы нашли упокоенье,
И полевых цветов букетик положить,
Поплакать и поискать там утешенья»…
Уже в первый же день, когда по радио объявили о том, что гитлеровская Германия напала на нашу страну, Рамазан обратился к военкому, чтобы его отправили на фронт. «Ты здесь нужен, оставайся, иди работай!» – ответил военком. Но Рамазан не успокоился, добился своего. Единственное письмо от него получили с фронта. Писал, что времени на письма нет, что враг вооружен до зубов и наступает, что завтра их отправят, куда точно – не известно… Просил: «Писать мне не надо, я сам вам потом напишу». После этого никаких известий от него не поступало. А потом семья узнала, что он погиб под Черниговом. Мать Рамазана, моя любимая бабушка Аси, не сомневалась, что ее сын погиб, как герой, за чужими спинами никогда не прятался, всегда был впереди. Бабуля рассказывала, что раньше, когда абреки нападали на их село, то первым на защиту всегда бросался Рамазан. «И на войне так же, – была уверена Аси. – Если бы Рамазан был жив, он обязательно бы написал нам письмо!»
Моя мама – Таутиева Дзги – до вой ны работала учительницей начальных классов. После гибели мужа на руках у нее осталось трое детей. Нас надо было поднимать, ставить на ноги. «На учительскую зарплату я их не вытяну», – сказала она себе и пошла работать в колхоз. Доила коров на ферме, полола кукурузу на полях, себя не жалела, лишь бы дети были одеты, обуты, чтобы сиротами себя не чувствовали, чтобы выросли, получили образование. А сама жизни не видела – только тяжелый физический труд, нужду и заботы. Уже после войны, через десятки лет, вдовам погибших ветеранов стали давать квартиры, льготы разные, но наша мама не дожила до этого, рано ушла из жизни…
Она хотела видеть нас счастливыми. Казалось, мирная жизнь наступила, подросли уже наши дети, появились внуки. Но в 2004-м случилась страшная беда. Моя дочь Эмма со своими детьми – Аланкой, 12 лет, и Борисом, неполных 9 лет – 1 сентября пошли в школу с цветами, радовались прекрасному утру, но из школы они не вернулись – погибли от рук террористов. Фашисты отняли у меня отца, а террористы – мое будущее. Вот с таким горем живу я сегодня…
В День Победы по улицам городов и сел проходят дети с портретами своих дедов и прадедов… В этом «Бессмертном полку» могли бы пройти и мои внуки Аланка и Борис с портретом своего прадеда Рамазана Цомартова...
Для меня День Победы – праздник со слезами на глазах, он бередит мою изболевшуюся душу. И как-то сами собой приходят на ум строки:
«Простите нас, погибшие в боях,
За то, что похоронены в чужих краях.
За то, что вы в земле, а мы живые.
За то, что мы не можем посетить места,
Где вы нашли упокоенье,
И полевых цветов букетик положить,
Поплакать и поискать там утешенья»…