Таковых у нашей героини, Залины ДУДУЕВОЙ, трое из четверых. Но она, оставшись с ними одна, справляется. Если бы не одна форс-мажорная ситуация, речь о которой пойдет ниже. Ситуация эта вынудила женщину рассказать подробности, так как речь идет о будущем ее детей, двойняшек Вики и Алины и Мурата и Руслана:

– Я пошла на этот шаг и вынесла все подробности из семьи только лишь с надеждой системно поменять отношение к людям и, соответственно, к семьям, находящимся в трудной жизненной ситуации. Сегодня вся работа государственных органов в этой области в республике строится на бумагах и отчетах. "Осваиваются" миллионы якобы на благо "особенных" детей и в поддержку семей, но в реальности это все пустышка! И наш случай – не единичный, просто все замалчивается.

Теперь же меня больше беспокоит не настоящее, а будущее моих детей. Я не вечная. И мне страшно подумать, что ждет их, когда меня не будет рядом. Психоневрологический интернат – это смесь больницы и тюрьмы! А квартиру поделят родственники и органы соцобеспечения?

История Залины, конечно, уникальна, но тем не менее и типична. Например, тем, что после рождения второй двойни, через 4 года после первых двойняшек-девочек, одной из которых, Вике, поставили диагноз "поражение ЦНС с задержкой психического развития", муж оставил семью.

Усугубила развитие болезни Вики, возможно, ситуация в первом классе, когда, как выяснилось позже, учительница была агрессивна по отношению к ученикам. После этого ребенок год проходил реабилитацию в центре психолого-педагогической помощи "Доверие". Потом школы сменялись одна за другой, иногда – по стечению обстоятельств, иногда – в связи с ухудшением неврологического состояния здоровья девочки. Но Залина продолжала работать, так как рассчитывать могла только на себя, а часть забот легла на плечи второй дочери. Алина продолжала помогать маме, но после рождения братьев, которые с самого первого дня требовали особого ухода и внимания, работать Залина больше не смогла. Фактически все эти годы она проводила в больницах то с Муратом, то с Русланом, которым теперь уже по 14 лет. Близких родственников, на чью помощь она могла бы рассчитывать, у женщины нет. Еще в те годы, когда мальчикам было по 6 лет, а девочкам – по 10, у Залины возникали трудности, где и с кем оставить старших, когда требуется срочная госпитализация малышей. Вопрос с социальной няней, которую предоставляют таким семьям соцслужбы, не решен до сих пор.

По словам специалистов Министерства труда и социального развития, услуга "социальная няня", основная задача которой – оказывать помощь семье по преодолению трудной жизненной ситуации, предоставляется не более 4 часов в день для не более 3 детей, если на базе ГБУ, и не более 2 – если няня приходит домой. Есть возможность отдавать ребенка в детский дом на пятидневку (на выходные возвращается домой), но дети Дудуевой под такой режим не подходят в связи с особенностями развития.

Несколько лет назад одна из дочерей переехала жить к отцу, а Вика поступила в училище №3 на специальность "мастер-парикмахер", но мечтала – на повара. Она не успела подать документы, так как находилась на реабилитации в столичной клинике. За два года учебы никто из чиновников так и не выполнил обещание перевести девочку на этот факультет. Также по обещанию руководства училища она прошла платные "поварские" курсы параллельно с учебой и для легкости будущего перевода. По мнению Залины, "для таких детей важно во время обучения приобретать жизненные навыки, так же как важна работа по профориентации среди них".

Для скорейшей адаптации в училище мама поступила учиться туда вместе с дочерью. Особенность таких детей, даже когда они взрослеют, в том, что социально неадаптированы и всю жизнь смотрят на мир своим особенным взглядом, наивным и доверчивым. Также – в непонимании некоторых слов, например, "претензия"... Априори у них претензий нет, так как такие дети не могут сопротивляться агрессии или жаловаться. К примеру, однокурсники могли "в шутку" потратить ее стипендию, сказав, что "Вика всех угощает сладостями и мороженым", рассказывает Залина. "Мои дети могут за собой ухаживать, сходить в магазин, прибраться в доме, но социально они наивны".

В начале этого года, с января по июнь, Залине пришлось задержаться с одним из сыновей на обследовании и лечении в московской клинике, так как поставили новый диагноз: "лейкопения" (снижение количества лейкоцитов, или фактически предлейкозное состояние). Находясь там, после многочисленных звонков и писем ей удалось пристроить второго сына в центр реабилитации детей-инвалидов "Феникс", а Вику – нет. Но все, начиная от замминистра до начальников отделов профильного министерства и органов соцобеспечения, были осведомлены о сложившейся в семье ситуации. Кроме того, присматривали за Викой подруга, живущая неподалеку, и дядя.

Мы не будем вдаваться в подробности, как Залина жила эти полгода, скажем только, что, когда в начале июня она вернулась домой, квартиру не узнала: перевернутые вещи, выбитые двери и стекла… За время ее отсутствия здесь устроили притон толпы совершенно непонятных людей: соседские дети, бывшие одноклассники Вики из православной школы, подростки из других школ и взрослые молодые люди, парни и девушки от 25 до 30 лет. Они давали дочери разные указания (убраться и т.д.), затем закрывали ее в одной из комнат или отправляли гулять с собакой. Залина вызвала полицию в надежде, что данные с камер видеонаблюдения помогут установить всех лиц, побывавших в квартире.

Вопрос: как это оказалось возможным в многоэтажке, в квартире обычной семьи, где девушка с особенностями развития осталась на время одна?

Оказывается, возможно! Соседи слышали шум, даже крики Вики, но решили не вмешиваться, раз уж собственному отцу это неинтересно, которому они все-таки позвонили накануне. Брат Залины, который иногда приходил, видел беспорядок, но думал, что балуются соседские дети. Органы соцобеспечения, привозя продукты, ничего не заметили, так как, по их словам, "доступ в квартиру был ограничен, Виктория двери не открывала". Сотрудники училища так и не удосужились дойти до квартиры девочки, чтобы узнать причину ее отсутствия на занятиях.

Первой тревогу забила подруга, когда, навещая Вику как-то вечером, услышала, как кто-то пытался выбить входную дверь. При слове "полиция" девочка занервничала, сказала, что не знает, кто это, и попросила этого не делать.

Текущие проблемы, которые сейчас у Залины – отсутствие временного жилья (квартира требует не только ремонта, но и, скорее всего, ее смены, так как всей семье Дудуевых тяжело там находиться), людские пересуды несравнимы с равнодушием вокруг и тревогой за своих детей. Хотя временное пристанище им готовы оказать матушка Нонна, настоятельница Богоявленского Аланского женского монастыря, и женщина-депутат из Ингушетии. На мой взгляд, эта ситуация показала, каков уровень нравственного развития нашего общества. И это может коснуться каждого, точнее, среднестатистического большинства, так как пути Господни неисповедимы. Изменить психологию тех людей, которые безучастно наблюдали за ситуацией, наверное, почти невозможно. Но выстроить такую систему, чтобы она в первую очередь была направлена на социальный запрос конкретной семьи и работала для детей с особенностями развития, думаю, реально. Если начать с себя и сейчас…