Нафи с журналистом Ириной Гугкаевой и бывшим главным редактором газеты «Северная Осетия» Ольгой Вышловой

Вся его жизнь была символом преданности родной Осетии. Ее он защищал на фронтах Великой Отечественной, с ней прошел все тяготы в тяжелейшие годы военных агрессий после обрушения Страны Советов. Он много прожил, и на долгом пути терял друзей-единомышленников. Но и приобретал их тоже, ибо все, кто соприкасался с ним по жизни, потом тянулись к нему. Сперва с просьбой оценить литературные опыты или научные исследования, затем – просто прийти и посидеть рядом, чтобы получить мощнейший импульс добра и созидания. Никаких нравоучений, тем более – упреков или назиданий. Более того, в каждом собеседнике изучал человека и находил его во всех своих современниках. Им теперь будет не хватать тихого голоса и размеренной речи доступного и в то же время величественного Нафи.

Земной путь патриарха окончен. Он входит теперь в страну безмолвия, где находятся Кайсын Кулиев, Аткай Аджаматов, Магомет Мамакаев, Джемалдин Яндиев, Адам Шогенцуков, Расул Гамзатов, Шамиль Джикаев, младший брат Таймураз Хаджеты и многие другие личности, знавшие цену дружбе, солидарности и слову кавказца. А нам всем теперь предстоит жить без мудрого старшего, унесшего с собой целую эпоху. Душа его упокоится, если все мы будем привержены слову на родном языке, а на Кавказе воцарятся мир и благополучие…

До последнего дня жизни не выпускал Нафи Джусойты из рук верное перо. Успел порадоваться выходу десяти томов собрания сочинений, систематизировал материал еще на двадцать томов. Неизданного еще тоже немало, и сегодня мы предлагаем вниманию читателя отрывки из большого труда, в котором ученый-литератор предстает перед нами еще и лингвистом. Статью предоставила сестра и соратница ученого Клавдия Джусоева.

Тамерлан ТЕХОВ.

Нафи ДЖУСОЙТЫ

О Солнечном словаре языка человечества

(публикуется в сокращении)

С давних лет и по собственному выбору я охотно старался учиться науке о языке, художественной культуре на этом языке и истории народа – носителя этого языка. Правда, мои исследовательские интересы были неотвязно пристегнуты к вопросам истории и современного состояния осетинской словесности. В лингвистике меня занимал лишь круг проблем, связанных со словом. Прежде всего со звуковой структурой слова и его возникновением. И вызвано это не знающее завершения пристрастие тем, что люди с детских лет бывают заколдованы божественным даром или божьим наказанием, т.е. писанием стихов или виршей. Об этом точно и образно свидетельствует завет великого Пабло Неруды: "Когда умру, похороните меня в слове, чтобы каждый его слог пел над моей головой".

Само собой разумеется, что виршевание серьезно отличается от прозаического повествования. Пишущий стихи должен знать не только семантику слова, но и тончайшие черты его звуковой структуры. Ведь благозвучие – важная особенность стиха, которая в исходе обретает форму и функцию рифмы, т.е. частной, а порою и полной одноименности (по Реформатскому – равноименности) или созвучии рифмующих лексем. А возможных рифм в индоевропейских языках великое множество. В русском словаре их (по подсчетам Р. Якобсона) несколько сот тысяч. Этот факт свидетельствует о частичной омонимности почти всех единиц основного словарного фонда языка. А это – важное своеобразие звукового состава (звукоряда) слова, его фонетической структуры. И реальные черты этого своеобразия звуковой структуры слова еще предстоит установить точно и во всем объеме.

Одно, самое простое и бесспорно верное определение сущности слова общеизвестно: слово есть звуковой комплекс или композит. В этом комплексе согласные и гласные звуки выстроены в один ряд. И нас не может не занимать простой вопрос: как складывается этот звукоряд? Есть ли в словосложении из гласных и согласных звуков какие-то закономерности или в нем все случайно, безмотивно, произвольно? Опытные и авторитетные лингвисты уверенно держатся мнения о том, что звукоряд слова слагается по определенным правилам. Так, всемирно известный иранист Василий Иванович Абаев считал, что у слова есть устойчивые фонетические особенности, которые правомерно получили название "звуковых законов"…

Необходимо согласиться с мыслью, что в различиях о словаре любого языка необходимо иметь на памяти точную картину вариативности гласных и согласных звуков. Если оставаться верным принципу историзма, то естественно считать, что в начальный период возникновения звуковой речи человек имел лишь несколько единиц согласных и гласных звуков. Их, естественно, было мало для развивающегося человека, познавшего и себя, и мир вокруг, и нуждавшегося в новых словах для номинации познанных новых предметов, существ и явлений.

Далее следует сказать об одной мудрости семейной и пропагандистов христианства в древней Осетии. Мудрость заключается в том, что они не стали на путь поношения (как позднее на Руси) язычества. Напротив, они старались приспособить языческие обычаи к христианским установлениям. И раз в язычестве есть праздник богини-матери Кwуwаzæn, то и в честь матери Христа Маriаm ввели такой же праздник Маjræmу kwуwаzæn. И оба праздника осетинами до сих пор празднуются всюду и торжественно.

Кочевой образ жизни наших предков сыграл в их исторической судьбе трагическую роль. Ир, ироны (аллоны), саки, скутаи, сакасы, сарматы обошли весь мир от иранского мира до Кавказа, до древней Индии в период ее арианизации. Кочевнический поход одной части племен к среднему течению Хуанхе в Китае, а другой части в Западную Европу привел к их окончательному растворению среди немцев, венгров, шотландцев, британцев, французов, итальянцев, испанцев и др. Ныне осетинский народ, сохранившись одной горсточкой в горах Кавказа, с неодолимой печалью вспоминает своих предков.

История необратима. Можно лишь знать и сожалеть о прошлом. В памяти народов, с коими наши предки вступали в разного рода контакты, сохранилось кое-что о жизни и творчестве скифов и сарматов. Все это надо собирать и осмыслять. Вот и сейчас вступили в размышления о Кавказе и скифах, о древнем их языкотворчестве и мифологических верованиях. Дошло до противоречивой встречи языков наших предков с новой в то время верой христианства.

Христианские миссионеры кое-что сохранили из язычества, кое-что видоизменили с искусной хитростью. Так они богиню охоты Ævsаti превратили в старичка и в поэме Коста Хетагурова поэтому читаем:

Старца исполина

В мире нет древней!

Вот вершин вершина.

Он живет на ней.

Живет на самой высокой из гор, т.е. на горе Эльбрус, у М. Лермонтова – Шат-гора. Казбек – название второй горы состоит из имени горы bеk+kа+vаs (ха+vаz – vаs+ха – хu+саw), т.е. bеk (vаkа) – имя горы, солнца и богини (в языке матриархальной семьи они одноименны). Все это говорит о том, что человеческий язык (прежде всего слово – имя предмета, явления, существа) возник и сложился вместе с матриархальной семьей, с особенностями его быта и бытия, в противоречивом единстве с патриархальным миром на основе собственных мифологических представлений. Философы это связывают с естественным разделением труда между женщинами и мужчинами ради выживания во времена, когда они научились хранить огонь и пользоваться им. Когда к горизонтальной пространственной ориентации людей прибавилась вертикальная пространственная и одновременно нравственно-оценочная ориентация. Вертикальная ориентация дала им возможность осознать, что они люди и живут между землей и небом, что в небесах – главное существо Солнце, а на Земле – человек. И солнце над ним – самое высокое и самое ценное существо в мироздании. Но оно подобно женщине на Земле: отличается от всего тем, что воспроизводит свой тип живых существ в идее детей. Дети Солнца на небе – это луна и звезды и разнообразные их группы. Дети женщины на Земле – люди. Солнце – мать всего мироздания. И людей создало оно, как бог "по образу и подобию своему". И зовется этот человек как солнце: kel+o+vaka – kara+o+vaka – kara – ara – осет. xur – "солнце"…