В издание вошли букварь и катехизис на церковнославянском и осетинском языках. Как свидетельствуют исследования, осетинский текст, записанный церковнославянским шрифтом, был подготовлен епископом Моздокским Гаием ТАКАОВЫМ и священником Павлом ГЕНЦАУРОВЫМ (его дед мог быть сыном выходца из Закинского ущелья Эбы Генцаурова (Кайсова) Кесаева). Эти просветители и вошли в историю как творцы эпохального явления в развитии культуры осетинского народа.

Более двух веков назад небольшая по объему книга – около полутора печатных листов – стала символом нового шага к познанию и учению. Сборник, содержащий соответствующую азбуку на кириллице, краткий катехизис и заповеди (переведены со старославянского на осетинский язык с параллельным русским текстом), представил собой совокупность наставлений для лиц, обращаемых в христианство, с кратким изложением основ вероучений в форме вопросов и ответов. Православная церковь и духовенство проповедовали христианскую мораль, но объективно их деятельность носила прогрессивный характер, поскольку способствовала распространению книгопечатания, а следовательно и распространению грамотности и просвещения среди осетин. Тем более что первый печатный памятник на сравнительно большом полотне зафиксировал фонетические, лексико-фразеологические и грамматические средства народно-разговорной речи своего времени.

Но и это было только началом, ведь издание послужило прекрасным пособием для первых попыток исследования ресурсов осетинского языка, потому как им при составлении краткой осетинской грамматики пользовались сначала Юлиус Клапрот, а чуть позже – Андрей Шегрен и Всеволод Миллер.

Книга, естественно, имела и прикладное значение – служила учебником русского и осетинского языков для учащихся-осетин первой осетинской школы, открытой в Моздоке в 1764 году.

В своем труде "Новое в истории изучения первой печатной осетинской книги 1798 г." первый осетинский профессор Борис (Барысби) Алборов пишет о том, как нелегко сложились ее пути-дороги, как она сохранилась до наших дней. Только после долгих и тщательных поисков в 1925 году ему удалось найти экземпляр подлинника в Ленинградской публичной библиотеке им. Салтыкова-Щедрина. "Увидев внешний вид и познакомившись с содержанием этой книги, начал ее разыскивать в Моздоке, куда она должна была быть выслана для использования в Моздокском осетинском училище и для распространения в Осетии среди служителей культа и учителей. Какова же была моя радость, когда я в 1926 г. в сторожке моздокской Духосошественской церкви, в прошлом кафедральном соборе, в большом сундуке обнаружил около 500 экземпляров этой книги, а в архиве церкви – послужной список, или клировую ведомость, автора перевода Павла Генцаурова и другие архивные материалы о нем", – писал ученый. Почти сразу, на заседании ученой коллегии Осетинского научно-исследовательского института краеведения, он внес предложение вывезти весь архив церкви, но, увы, по не зависевшим от института обстоятельствам этого сделать не удалось. Архив пропал без вести, но вывезенные экземпляры книги были сданы Б. Алборовым в кабинет осетинского языка и литературы Северо-Осетинского педагогического института. А еще ученый на основании найденных архивных данных доказывал, что именно эта книга является первым осетинским печатным изданием, и "никаких других книг осетинских не могло быть до этого, да к тому же с использованием грузинских литер".

Сегодня экземпляр бесценной книги хранится в редком фонде Национальной научной библиотеки, а в виде репринта вместе с материалами Б. Алборова переиздана издательством "Проект-Пресс" в 2014 году по инициативе составителя Зинаиды Тедтоевой. Впрочем, и это издание под названием "Первая печатная осетинская книга" сразу же стала библиографической редкостью…