Несмотря на свою сравнительную молодость, мировая генетика на сегодняшний день располагает множеством различных методов исследования, позволяющих за рекордно короткие сроки ставить точный диагноз тех или иных наследственных заболеваний и назначать адекватное лечение. Доказано, что многие заболевания развиваются на фоне поломок в структуре ДНК, хромосом и наследственных факторов. Зная причину болезни на генетическом уровне, болезнь можно лечить еще на стадии зародыша. Таким образом, возможности человеческой генетики сегодня просто безграничны.

Израильская медицинская генетика – одна из немногих, которая наработала солидный опыт и является одним из ведущих в мире медицинских направлений. И, что немаловажно, генетические лаборатории Израиля располагают самым современным и высокоточным оборудованием, с помощью которого можно проводить необходимые исследования в области хромосомных аномалий.

Весомый вклад в развитие медицинской генетики Израиля вносят и наши земляки – ученые-генетики, окончившие вузы Владикавказа и волею судеб оказавшиеся на Святой Земле. С одной из них, ученым-генетиком, приехавшей из Осетии в Израиль четверть века назад Нино Нугзаровной Ониашвили, я познакомилась совершенно случайно в израильском городе Холон при самых обычных жизненных обстоятельствах… И в следующую, уже запланированную, встречу записала ее рассказ о том, какими судьбами она оказалась в Израиле, на диктофон мобильного телефона.

– Нино Нугзаровна, как вы оказались на Святой Земле? Да еще и добились успеха, сделав блестящую карьеру ученого?

– Начну, пожалуй, с того, что родилась и выросла я в Гори…Обе мои бабушки, и по линии отца, и по линии мамы, осетинки, чем очень горжусь! Бабушка со стороны мамы – Эва Кулумбегашвили – из очень известной и уважаемой семьи, она была настоящей красавицей благородных кровей. Мама моего отца – Соня Маргишвили.

Едва закончив школу, я влюбилась. Однако мой избранник, к сожалению, родителям не пришелся по нраву точно так же, как и я его родне… Но молодость наша и чувство любви друг к другу взяли верх, и наперекор воле своих родителей мы поженились и переехали во Владикавказ (тогда это был город Орджоникидзе). Поначалу устроились на работу на электроламповый завод, параллельно я стала готовиться к поступлению в медицинский институт, однако поступить мне не удалось и тогда я подала документы на подготовительное отделение химико-биологического факультета Северо-Осетинского государственного университета. Успешно сдала экзамены и была зачислена на первый курс. Это был 1983 год. В том же году у нас с мужем родилась дочь Софа. Вот так и училась – с ребенком на руках, кроме книг и конспектов, экзаменационных сессий, стирки и уборки – заботы о ребенке, муже… Допоздна засиживалась над учебниками. Часто бывало так, что засыпала прямо за рабочим столом, уткнувшись в учебники по химии и биологии…

Во время неспешного рассказа Нино перед глазами настойчиво всплывал образ главной героини фильма Владимира Меньшова " Москва слезам не верит"… Обстоятельства ее жизни удивительным образом были схожи с телевизионной судьбой героини фильма Катерины, которая также прошла через многие испытания, но не опустила руки, оказавшись в сложных жизненных условиях, растила дочь, работала на заводе, по ночам засыпала над учебниками…

Майя Псутури-Хубаева, лучшая подруга Нино еще со студенческих лет, накануне прилетевшая в Израиль в гости к подруге юности, тоже вступила в разговор:

– Нино всегда была необыкновенной, не такой, как все мы. И отличалась она от всех нас не только тем, что была замужем и уже растила дочь, не по годам рассудительная, ответственная. Кстати, она была старостой группы, школу закончила с отличием и в университете была лучшей студенткой, отличницей, лидером комсомольской организации… И заботы о семье тоже полностью лежали на ее хрупких плечах. Мы, ее однокурсники, очень любили и любим. Мы просто восхищались твердостью ее характера и целеустремленностью. Когда дочь Софа закончила школу, она отправила ее на учебу в Лондон. Дочь выучилась, стала адвокатом, родила Нино двух прекрасных внуков. Наша дружба с Нино никогда не прерывалась, и хотя в Израиль к ней я прилетела впервые, дома, когда она приезжает в отпуск или же в университет с курсом лекций для студентов, мы обязательно с ней встречаемся. И эти минуты для меня бывают самыми счастливыми! Даже сейчас, не успела я приехать, как мой краткосрочный отпуск уже расписан не по дням, а по часам. Вот так у Нино всегда – каждая минута расписана!

– Конечно же, мама моя втайне от отца помогала нам деньгами, – продолжает свой рассказ Нино. – Отец у меня был строгим, принципиальным, первым секретарем Горийского райкома КПСС. Он был категорически настроен против зятя. Было трудно. И это понятно: учеба, ребенок… Но мы справлялись с бытовыми проблемами…Поначалу меня сильно расстраивало, что не удалось поступить в медицинский, но моя будущая профессия так или иначе была связана с медициной, и эта мысль успокаивала меня. Учеба поглотила меня целиком, да и дочь подрастала… Студенческие годы пролетели незаметно. Родился второй ребенок – сын Давид. Мне повезло. За годы учебы я приобрела множество друзей. В Осетии и сегодня много дорогих мне людей, которые, несмотря на большое расстояние между нами, остаются самыми близкими для меня, особенно семья Савелия Александровича Фардзинова. Кроме того, у меня были прекрасные педагоги, которые привили мне любовь к генетике. Одним из моих педагогов была и остается талантливый ученый, замечательный человек, профессор СОГУ Лидия Васильевна Чопикашвили. Во многом я обязана ей в выборе будущей профессии, это она помогла мне стать тем, кем я являюсь в настоящее время, и обрести профессию, о которой я мечтала с детства.

И сегодня я с уверенностью могу сказать, что годы учебы в СОГУ и жизни во Владикавказе были лучшими в моей судьбе. Я вспоминаю о них с неизменным упоением и благодарностью ей за то, что она свела меня с такими восхитительными людьми и прекрасной Осетией. На этой замечательной земле я встала на ноги, получила образование, родила детей, имела возможность работать в медицинском институте и преподавать на кафедре генетики человека.

Со временем мы приобрели дом на улице Армянской. Однако события в Грузии в 90-х годах в корне поменяли все… перемололи многие судьбы как с осетинской стороны, так и с грузинской. Они же вынудили нас сменить место жительства, мы поменяли свой дом и переехали в Тбилиси. Как генетик я скажу, что таких двух близкородственных в генетическом отношении народов, как осетины и грузины, больше нет. Они очень близки друг другу, и об этом не нужно забывать. Я очень горжусь тем, что во мне течет осетинская кровь. Многолетнюю дружбу, генетическую связь между осетинами и грузинами, а также добрососедские отношения нельзя просто так взять и перечеркнуть. Я не политик, но как ученый считаю, что генетическая связь передается из поколения в поколение. Генетика или есть, или ее нет. Это неизменно. Между грузинами и осетинами такая связь есть. И я уверена, что все опять наладится.

Спустя год после отъезда из Осетии в Грузии вспыхнула гражданская война… Это были тяжелейшие годы в истории Грузии. И, как вы понимаете, в таких условиях продолжать научную деятельность не было никакой возможности.

– Как складывалась ваша научная деятельность?

– Над диссертацией я начала работать, еще будучи в Осетии. В тот период дети мои учились там же в средней школе, говорили на двух языках – осетинском и русском…Так вот, из Грузии, охваченной гражданской войной, где не было ни электричества, ни газа, ни хлеба, мы переехали в Израиль. И это нам удалось сделать только благодаря тому, что муж имел еврейские корни.

– И все пришлось начинать с нуля?

– С изучения иврита. Без знания языка не могло быть речи не только о научной деятельности, но даже об обычной работе. Конечно, условия здешние и там, в Грузии, было не сравнить! После того как освоила язык, стала искать работу. Знания, полученные в СОГУ, а также в процессе научной и преподавательской деятельности в мединституте в области генетики, помогли мне и предопределили мою будущую карьеру в Израиле. Профессия генетика здесь весьма востребована. Меня сразу же приняли на работу в одну из клиник Тель-Авива, параллельно занималась наукой. Мой будущий научный руководитель Лидия Авиви – одна из основоположников медицинской генетики Израиля – высоко оценила знания, полученные мною в СОГУ и СОГМА…Вообще, судьба неспроста посылает в мою жизнь женщин с прекрасным именем Лидия, они для меня судьбоносные. В Осетии – Лидия Чопикашвили, в Израиле – Лидия Авиви. Иногда кажется, что моя путеводная звезда где-то там, в космическом пространстве, вероятно, называется этим именем. Низко кланяюсь моим двум дорогим, замечательным Лидиям!

Вот так я и стала научным сотрудником кафедры генетики Университета Тель-Авива, завершила начатую еще во Владикавказе научную диссертацию на тему : "Влияние тяжелых металлов на генные мутации", а защитила ее в Тбилиси… Фактически моя научная работа проводилась в трех странах: в Израиле, Грузии и России (Осетии). Но основной материал был собран во Владикавказе. Обработку же материала новейшими методами, о которых тогда в России еще не знали, я уже проводила в Израиле. В то время использованные мною методики и для Израиля, в том числе, тоже являлись своеобразным ноу-хау. Но, как бы то ни было, работа над диссертацией была завершена. Когда мне здесь, в Израиле, присуждали степень доктора, члены диссертационной комиссии были немало удивлены этим фактом. По сути, мой научный труд стал олицетворением той политической ситуации, которая на тот момент существовала в двух странах (смеется).

– Диссертацию собирали, писали и защищали в трех странах… А кем на самом деле вы ощущаете себя – осетинкой, грузинкой или израильтянкой?

– По законам генетики, все последующие поколения вбирают в себя от предыдущих все самое лучшее и качественное. Когда встречаются друг с другом отдаленные гены, новый носитель, разумеется, становится более "богатым" и выше на несколько порядков…Я считаю себя в этом плане очень "богатой", потому что в моих двух внуках присутствуют разные гены – грузинские и осетинские, русские и еврейские. Я думаю, что это и есть самое большое богатство из всех возможных. Те чувства, которые я испытываю к Осетии и осетинам, в Израиле – к израильтянам, ко всем людям, наверное, никогда не испытает тот, кто считает себя представителем только одной нации или народности. На мой взгляд, он лишен той гаммы ощущений, которые испытывает человек, являющийся носителем разных генов, в частности, я отношу это к себе. Я люблю Осетию, Грузию… Люблю Израиль. Всегда с радостью и воодушевлением воспринимаю достижения моих земляков в Осетии и Грузии и, наоборот, испытываю боль, когда между двумя родственными и родными для меня народами возникает непонимание.

– Если провести параллели и сравнить израильское, осетинское или грузинское общества, то в каком месте эти параллели пересекаются, а в каком – нет?

– С точки зрения моей профессии, это два разных мира – Осетия – Россия, Грузия и Израиль. Абсолютно разные системы и возможности. Другой менталитет. Та образовательная система, которая существовала в Союзе, при всех положительных моментах имела и минусы. Наше образование носило всеобъемлющий характер, желание объять все и сразу, и всего понемногу. Здесь внимание больше фокусируется на каком- то одном, конкретном направлении. И только потом при желании овладевают дополнительными знаниями. Здесь не стараются непременно получить высшее образование, университетский диплом. Молодых людей никто не уговаривает поступить в вуз. Учатся только те, кто захотел получить образование.

Если говорить о различиях в менталитетах... По теплоте и душевности и в Грузии, и в Осетии мы очень похожи с израильтянами. Здесь тоже душевный и отзывчивый народ. Но только тогда, когда речь идет о тех, кто родился здесь и вырос. Как известно, Израиль – страна репатриантов, и все приезжие думают только о том, как бы пробиться в жизни и занять в ней достойное положение. В этом нет ничего плохого. Однако по пути к намеченным целям часто теряются некоторые положительные качества.

Я давно не была в Осетии. И с удовольствием сделаю это в ближайшее время. А еще не так давно не без гордости узнала о том, что еще два ученых-генетика приехали из Осетии в Израиль. Хочу пожелать им удачи на Святой Земле.

С одной из них – Ириной Россиной – мне удалось пообщаться по телефону. Ирина Борисовна родилась во Владикавказе в семье известных в Осетии медиков. Дедушка Ирины Соломон Абрамович Россин – невропатолог, профессор, бабушка Розалья Александровна Капоровская – врач-микробиолог. Мама Марина Семеновна Россина – врач высшей категории, невропатолог. Папа Борис Зиновьевич Беккер психиатр-нарколог, работал заместителем главного нарколога республики. Дядя Виталий Семенович Россин – нейрохирург, также работал в РКБ. О том, почему она не продолжила семейную профессию, Ирина ответила так:

– Родители мои, конечно же, настаивали на этом, но работа врача никогда не привлекала меня. В 1987 году, после окончания 7-й владикавказской школы, поступила в СОГУ, на химико-биологический факультет, отделение биологии.

Во время учебы благодаря моему педагогу профессору Лидии Васильевне Чопикашвили увлеклась генетикой. Успешно защитила диплом. Однако работать по своей специальности не смогла, поскольку в республике на тот момент не было генетической службы. Некоторое время жила и работала в Сочи, в НИИ курортологии и физиологии. В 1998 году вернулась во Владикавказ, работала лаборантом-биохимиком в физиотерапевтической больнице, параллельно – в Центре планирования семьи по своей специальности – генетиком.

В 2003 году вместе с семьей переехала в Израиль. Выучила язык, подтвердила диплом. А с 2005 года работаю в лаборатории цитогенетики…