А вот в ходе братоубийственной Гражданской войны ему пришлось пережить немало трагических дней. Здесь и погромы, и вооруженные столкновения конца 1917 г., и занятие города войсками Деникина в начале 1919 г., затем – возвращение советской власти в марте 1920 г. Белые части тогда без боя оставили город.

Но самая печальная страница в истории Владикавказа – одиннадцатидневные бои с 6 по 17 августа (по новому стилю) 1918 г. Минули 100 лет после той трагедии, а мы до сих пор не знаем, что и как в те дни происходило, не знаем имен жертв, даже общее количество погибших неизвестно.

Напомню, что тогда отряды терских казаков и осетин вошли ранним утром в город с целью свергнуть советскую власть. На стороне восставших выступила городская самооборона, состоявшая в основном из офицеров. Восставшие заняли центр города, а красноармейцы укрепились в Молоканской и Курской слободках. Особенно ожесточенные сражения шли на улицах Толстого, Госпитальной за здание штаба на Московской.

Противоборствовавшие силы насчитывали около двух тысяч человек с каждой стороны.

Во время боевых действий большие жертвы были среди мирных жителей Владикавказа, население которого составляло тогда более 75 тыс. человек.

Красноармейцы стреляли из гаубиц с одной улицы на другую. Руководивший всеми действиями большевиков Г.К. Орджоникидзе вспоминал: "Бронированный поезд под командованием Автономова в продолжение четырех дней громил город из орудий. А когда было решено уходить, был дан приказ выпустить все оставшиеся снаряды. И бронепоезд дал по городу за ночь 200 выстрелов". Можно представить, что творилось на улицах Владикавказа после этих артобстрелов! Ведь стреляли не по целям, а по всему городу.

Чего стоило все это пережить обывателям, не участвовавшим в противостоянии! На улицах стрельба, ряд домов горит, вся городская инфраструктура не работает, магазины и богатые домовладения подвергаются погромам и грабежам…

Советские историки обычно называют цифру: более 100 погибших от рук восставших. Некоторые имена приводятся – мы их знаем, в их честь у нас названы улицы. Кто же остальные? Неизвестно.

Сколько было погибших со стороны восставших? Об этом пока точно нельзя сказать. Известны лишь поименно 40 погибших казаков из ст. Архонской. А пострадавших простых горожан вообще никто не считал.

Во время сражений в плен к красноармейцам попали десятки казаков, осетин, офицеров и добровольцев. Их всех отводили в комендатуру. Там же собирали арестованных по подозрению в мятеже или просто как подозрительных. Красноармеец Р. Битимиров вспоминал, как они в поисках мятежников в одной из квартир нашли карабин и именную шашку. Она принадлежала хозяину квартиры генералу П. Хельмицкому, в квартире также находились три полковника – сын генерала и зятья. Никаких улик участия в мятеже найдено не было (карабин был в масле). Красноармейцы не знали, что делать с задержанными. По распоряжению коменданта Мартынова их отвели в комендатуру, "на всякий случай" допросили и посадили в камеру.

К 8 августа положение большевиков было тяжелым и они начали готовиться покинуть город. В связи с этим было приказано всех арестованных из комендатуры отвести на вокзал, где в бронепоезде находился Орджоникидзе. Обратимся опять к воспоминаниям Битимирова: "Мартынов приказал вести арестованных к вокзалу и все время торопил нас. Генерал Хельмицкий заявил, что он болен, идти не может, и просил отпустить его домой. Но ему отказали и понесли его на руках. Около вокзала колонна была остановлена, и Мартынов зашел в бронепоезд. Не прошло и пяти минут, как он вышел и распорядился всех пленных повести дальше на север по улице Вокзальной (ныне Маркова) к Базоркинской дороге (Черменское шоссе)". В дальнейшем всех пленных расстреляли за Госпитальным кладбищем якобы за попытку к бегству. Что интересно, расстреливать помогла группа китайцев, которая встретила колонну пленных на выходе из города. И еще не зная, что пленные будут "бежать", пошла с красноармейцами "за компанию". Сколько было арестованных в этой колонне, неизвестно.

Ситуация существенно изменилась, когда Орджоникидзе отправился в Ингушетию и уговорил ингушей поддержать советскую власть, за что им были обещаны земли казачьих станиц. Они напали на Сунженскую и Тарскую, казаки которых для защиты своих станиц покинули Владикавказ. Силы восставших уменьшились, удержать город не было возможности и было принято решение уйти из города.

После того как восставшие покинули его, трагедия не закончилась, начался ее второй "акт". Очевидно, что все причастные к восстанию ушли из Владикавказа с казаками, тем не менее большевики начали обыски и аресты по всему городу. И здесь, наверное, мы уже не узнаем всех имен арестованных и расстрелянных. Даже общее их число неизвестно.

Председатель Терской ЧК К. Цинцадзе вспоминал: "Было расстреляно несколько десятков главарей контрреволюционного восстания". Что стоит за этой фразой? Неясно. Все организаторы мятежа во Владикавказе (или как они его называли: "Владикавказской операции") остались живы и в дальнейшем участвовали в Белом движении: полковники Иван Беликов, Степан Соколов, Николай Рошупкин, Алексей Данильченко, Борис Литвинов, Михаил Иванов, Константин Горшков, Павел Золотарев и др. Ушли и гражданские руководители восстания. К. Цинцадзе сам говорил об этом: "Следует отметить, что почти все меньшевики и эсеры из состава Терского правительства убежали вместе с контрреволюционерами".

Владикавказ покинули все, кто опасался мести большевиков. После Августовских событий опустели целые улицы, жители которых покинули город. Так, на улице Тифлисской опустели 28 домов, на Владимирской – 27, на Ардонской – 12… Тем не менее аресты и расстрелы продолжались ежедневно вплоть до занятия города белыми в феврале 1919 г.

В дневнике "Полгода во Владикавказе" анонимный автор пишет: "16 сентября: ...в кукурузе валяются трупы убитых людей, еле присыпанные землей так, что видны конечности. 18 ноября: сегодня, говорят, расстреляно 13 человек-контрреволюционеров. На завтра приговорено к смерти еще 60. 19 ноября: трупы 16 расстрелянных валялись за Алагирским заводом ("Электроцинк"). 26 ноября: в номере за сегодняшний день приведен список расстрелянных контрреволюционеров, казачьих и неказачьих офицеров. 2 декабря: расстреляно не 13 казачьих офицеров, а 167".

При приближении частей Добровольческой армии к Владикавказу расстрелы усилились. А когда белые заняли город, начались массовые похороны. В церковных книгах читаем: "Дата смерти – 24 июля, 1, 2, 4, 5, 6 августа, а дата погребения – 16 февраля, 24 февраля, 1 марта, 18 апреля 1919 г." Такова ситуация и по городу, и по станице Архонской. Это еще одна из загадок Августовских событий. Если арестованные были расстреляны еще в августе 1918 г., то почему их тела родственники стали спешно хоронить в феврале 1919-го, когда белые уже почти заняли город? А если они были расстреляны только в начале 1919 года (что объясняет торопливость в похоронах), то почему в датах смерти указаны дни Августовских событий? Во всем этом еще предстоит разобраться.

Вероятно, сколько было жертв террора, с абсолютной точностью мы уже не узнаем. Но в любом случае количество жертв "красного" террора во много раз превышает количество убитых восставшими казаками. Ведь для первых террор был как средство управления страной, а для последних – вынужденной мерой на время боевых действий. Белые не расстреливали рабочего только за то, что он рабочий, а для красных быть офицером, казаком, дворянином, священником или просто прилично одетым человеком уже являлось преступлением, достаточным для высшей меры наказания.

Вероятно, тогда и закончился полюбившийся многим дореволюционный Владикавказ с его разноплеменными купцами и торговцами, отставными военными и важными чиновниками, строгими учителями и наивными гимназистками, и появился серый, запуганный, печальный город с остовами разрушенных и сожженных домов, с ЧК, готовой арестовать и расстрелять любого, и жителями, помнившими славное, веселое, но утраченное прошлое города…