В августе 1942 года, когда семнадцатилетнего Хадзирета, секретаря комсомольской организации, заведующего складом колхоза "Толдза" многочисленная родня провожала на фронт, он и подумать не мог, что враг дойдет до его родного порога, и здесь ему будет нанесен самый жестокий удар в сердце. Старый солдат корит себя, что не смог защитить родных, что не получилось пока воздать им должное. Впрочем, послушаем самого Хадзирета Хамицаева:

– Отец мой Сандир и его младший брат Данел в Первую мировую войну служили вместе в подразделении, которым командовал сотник Кибиров. Три года отважно сражались с врагом, не посрамили чести отцов. В начале 1917 года осколком артиллерийского снаряда ранило отца. В сопровождении младшего брата его отправили в госпиталь города Орла. Революционные события застали их в Москве. На малую родину вернулись с твердой верой в коммунистические идеи. Здесь вступили в отряд Горга Арсагова, участвовали в борьбе с белогвардейскими отрядами, боролись за установление Советской власти. А уж о их преданности новой власти можно судить по именам, данным своим детям.

Старший сын Сандира, родившийся в 1919 году, был наречен Большевиком. Слово "большевик" было в ту пору понятно и доходчиво. За ним стояли мир, земля, свобода.

Второго сына, родившегося в 1921 году, назвали Коммунистом. Мне в какой-то степени повезло: меня назвали в честь брата матери Хадзиретом, а родившихся в 1926 году двойняшек брата и сестру – Планом и Формой. В мае того года в Толдзгуне, куда мы переселились в 1924 году, работала геодезическая партия по планировке. Вот в знак этого события их и нарекли. Имена эти выбирал дядя Данел.

Мой же отец, Сандир, дал имена детям Данела. Старшего назвал Османом, второго Тельманом – в честь вождя немецкого пролетариата, третьего Керменом – в честь партии керменистов, а четвертого – Иристоном. Так по именам детей можно судить о том, чем в ту пору жила страна.

Неудивительно, что когда началась коллективизация, братья одними из первых вступили в колхоз. Данел стал первым председателем коллективного хозяйства, а через два года возглавил партийную организацию колхоза. Правда, во время массовых репрессий он был исключен из партии по навету "доброжелателя". На собрании же заявил, что он и без членского билета остается коммунистом. Братья продолжали работать в колхозе, Сандир – скотником на гулевой ферме, а Данел старшим чабаном.

Затем началась Великая Отечественная война. Старшего брата, Большевика, война застала в рядах Красной Армии. Служил он в кавалерийской дивизии, которую осенью 1941 года перебросили на оборону Москвы. Под г. Клином завязалась ожесточенная битва, подразделение, в котором служил Большевик, отбивало атаки фашистов, подожгло несколько бронемашин. Но силы были неравны, многие красноармейцы сложили свои головы в бою, Большевик же попал в плен. Во время этапирования ему удалось ускользнуть из колонны и затаиться. Его затем в своем доме спрятала местная жительница Анна Сомова. Подлечившись, Большевик добрался до наших и продолжал громить врага. Во время переправы через Днепр получил тяжелое ранение, потерял ногу. Был комиссован и вернулся на родину.

Коммунист, окончив Гродненское артиллерийское училище, служил на западной границе. Погиб на фронте.

1 августа 1942 года в неполные 18 лет я тоже ушел в Красную Армию. Судьба распорядилась так, что часть, в которой служил, с осени 1942 по апрель 1945 г. дислоцировалась в иранском городе Зен-Зяни. Охраняли военные объекты, сопровождали колонны военной техники, которую выделяли наши союзники. На боевом посту приходилось сталкиваться с диверсантами, которые намеривались взорвать склады с оружием и боеприпасами. Несколько раз писал рапорты с просьбой отправить на передовую, на фронт, но тщетно. Демобилизовался из армии в 1947 году.

А теперь о тех, кто остался в Толдзгуне, и их трагической судьбе. 26 октября 1942 года немецкие танки маршем прошли через Толдзгун. Отцу, дяде, младшему брату Плану досталась тяжелая доля оказаться в оккупации. Но они не уронили чести, не склонили свои головы перед коварным врагом. 31 декабря 1942 года, перед самым своим отступлением, фашисты на окраине села расстреляли пятерых толдзгунцев. Это были мой отец, дядя, 16-летний брат План, бригадир полеводческой бригады, коммунист Тубу Хортиев и парторг колхоза Хазби Габеев, участник боев у Халхин-Гола. Вместе с жителями села были расстреляны и двое плененных фашистами красноармейцев – сержант Евгений Дурнев и рядовой Анатолий Малушкин из 535-го гвардейского стрелкового полка.

Более 75 лет прошло с того трагического дня. Не раз я ходатайствовал перед районным руководством о возведении в их честь памятника на территории села. Считаю, это наш, потомков, нравственный долг. И мы обязаны его выполнить, чтобы наша совесть была чиста перед их памятью.