Но вдруг в эту природную симфонию врывается далекий шум. С каждой секундой он приближается и становится все громче и неприятнее, как будто-то по дороге мчится банда отвязных молодчиков на мотоциклах без глушителей.

Однако те носятся по городу ночью, а тут утро?! Поравнявшись с тобой, шум дорастает почти до рева реактивного самолета, и только теперь ты осознаешь происходящее. В клубах выхлопных газов, облака взбитой в туман росы и ошметков того, что еще секунду назад было нежными травинками, плотным строем идут они – косари технического прогресса!

Твердой поступью, без тени сомнения железной рукой за несколько сребреников они машут налево и направо своими ревущими мотокосами над поросшими свежей зеленью городскими газонами, безжалостно срубая желтые и уже пушистые головки одуванчиков, белые и сиреневые ежики клевера, нежные соцветья кашки. Навсегда закрываются голубые и чистые анютины глазки, бросающие перед смертью последний взгляд в безоблачное майское, июньское, июльское, августовское владикавказское небо…

За ревом мотокос не слышен детский смех, от шума и страха птицы замирают и прекращают петь, пчелы, шмели, бабочки, мухи и жуки в панике разлетаются, еще не зная, что теперь им негде будет взять нектар, нечем будет питаться и не из чего будет делать мед для уже растущих в ульях и норах личинок будущих опылителей растений…

Свежий воздух, аромат цветов и запах нагретой солнцем травы на улицах большого города сменяются новой порцией выхлопных газов, вливающихся в бесконечный поток дымов от "лексусов" и "мерсов", раскаленного асфальта, уже заполнивших все легкие и печень горожан ядовитым коктейлем из диоксидов и тяжелых металлов.

За спинами мотокосарей остается колючая стерня, которая под палящими лучами летнего солнца за день превращается в безжизненное, жухлое ничто. То, что еще вчера было цветущими газонами, сегодня становится выгоревшей от жары степью…

На эту жалкую картину под своими ногами взирают деревья, не отбрасывающие тени. Им, как и меньшим собратьям – траве, досталась та же участь быть истерзанными людьми. Еще не отойдя от шока от собственной обрезки, теперь они с безмолвной болью и бессильным сочувствием смотрят на происходящее у своего подножия.

Впрочем, даже длинная, мертвящая рука шоковых обрезчиков деревьев и лихих мотокосарей дотягивается далеко не до всего живого. Всего в нескольких метрах от центральных, побритых налысо зоновских газонов на каждом шагу "колосятся" крапива, чертополох, репейник и, конечно, королева нашего городского травяного царства – Ее Величество Амброзия! Она цветет пышным цветом и уже совсем скоро напомнит о своей злой силе всем, кому не посчастливилось получить у природы противоядие от ее чар. Заплачут они горючими аллергическими слезами, разотрут докрасна чешущиеся глаза и носы, задохнутся в приступах бронхита и астмы. Побегут тут мамки да няньки по аптекам тоннами скупать своим чадам таблетки и спреи, а кто сможет из аллергиков, пустится в бега подальше от амброзиевого царства-государства…

Зато на заборах вдоль некоторых центральных улиц расцвели цветочки в горшочках. Теперь на таких заборах уже никто не напишет неприличное слово, непричесанная естественная красота цветущих и благоухающих газонов заменена на вполне себе культурную и даже технократичную флористику – це ж прям Европа какая-то и одна красота!