– Здравствуйте, инспектор ДПС Томаев. Будьте добры, документы на машину и водительское удостоверение, – за работой лейтенанта полиции интересно наблюдать. Сразу чувствуется профессионализм. Полицейский вежлив, уверен в себе, его проницательный взгляд будто сканирует водителя и автомобиль.

Томаев – сотрудник Временной оперативной группировки органов внутренних дел и подразделений МВД России. Для него это уже вторая служебная командировка длиною в 180 суток. Руководство отзывается о нем как о честном и порядочном человеке, досконально знающем свое дело. А что было до этого? Больницы, реабилитация, 11 операций. Еще чуть раньше – трое бессонных бесконечных суток между жизнью и смертью в руках нелюдей, которые пришли в его родную бесланскую школу № 1 в самый радостный для учеников момент – 1 сентября. Вадим не может позволить себе пропустить, недоглядеть, не вычислить тех, кто задумал зло. Кто может повторить то, что ему пришлось когда-то пережить…

Здесь, на этом посту, он не раз выявлял преступников, находящихся в федеральном и международном розыске, обнаруживал в автомобилях оборудованные тайники с наркотиками, разоблачал перевозчиков оружия и контрафактного алкоголя. Навидался всякого народу – пьяных за рулем, всезнающих "юристов", пытающихся качать права и унижать стражей порядка, откровенных хамов. Однако этот опыт не сделал Томаева равнодушным. Так называемой профессиональной деформации не произошло. Большинство водителей – законопослушные и адекватные люди. Они понимают, что полицейский выполняет работу, поэтому нормально реагируют на проверку документов и транспорта. Вадим всегда тактично общается с проезжающими.

Вот, например, во время прошлой командировки на пост привезли легковушку на буксире. Мужчина, который взялся помочь, очень спешил, поэтому уехал. В салоне оставленной машины была женщина с ребенком. Полицейский узнал, что поломка ничтожна: лопнуло колесо, а запаски нет. Он не смог остаться в стороне и поставил собственную. Пожелав доброго пути, продолжил работу. Недели через три, когда Вадим был уже дома, в Беслане, к нему приехал муж этой женщины. Взамен подаренного колеса он привез новое и благодарил стража порядка так, будто тот спас его супруге жизнь. Приходится Томаеву менять перегоревшие габариты, заводить заглохшие машины "с толкача", поить детей из автобусов, которым взрослые порой забывают положить в поездку воду. А однажды откачивал мужчину, которому стало плохо. Инспектор старается в любой ситуации оставаться человеком. Он не может по-другому. Слишком большой жизненный опыт получил.

Тот самый спортзал…

Инспектор Томаев показывает школу № 1. Въезжаем в Беслан – город, где живут открытые, гостеприимные и добрые люди. Но 1 сентября 2004 года они попали в ад… Движемся по улице, по которой в свое время из лагеря террористов в окрестностях ингушского села Пседах, что в 30 километрах от Беслана, ехал ГАЗ-66. Мечеть. Боевики тоже проезжали мимо нее. И ничто их не смутило…

Вот она, наша цель. Самое старое из бесланских средних учебных заведений, построенное в 1889-м. Пожалуй, теперь уже самая известная школа в стране. Огорожена забором. Рядом строится храм. Заходим во двор. Окон в здании нет. Тут всем нутром ощущаешь отголоски былой трагедии. Гранитные плиты… Имена, имена, имена. Как же их много! 334 человеческие жизни! И столько детей…

– Здесь, – Вадим показывает на бетонную площадь, – проходила линейка. Я перешел в 10 класс. В какой-то момент прямо на территорию заехал грузовик, из него стали выскакивать вооруженные террористы. Они стреляли и кричали. Началась паника. Люди бросились врассыпную. Благодаря тому, что школьный двор был сквозным, больше сотни успели убежать.

Вадим тоже предпринял такую попытку. Он кинулся к забору и попытался через него перелезть, однако был схвачен одним из террористов. Разорвав его парадную рубашку, боевик загнал подростка к остальным – в актовый зал.

– А в этой котельной, – показывает Томаев, – успели спрятаться несколько человек. Ночью им помогли бежать оттуда местные жители.

Вадим провожает меня в школьный спортзал. Боевики перевели туда заложников, когда поняли, что в актовом зале мало места. Переступаем порог этого помещения, ставшего теперь мемориальным комплексом. Поражает, что оно совсем небольшое. Как сюда могло поместиться более тысячи человек?! Даже представить страшно. Обугленные от пожара перекрытия. На штукатурке – следы взрывов и пуль. На стенах портреты погибших. Улыбающиеся мальчики и девочки, их учителя, родители, сотрудники правоохранительных органов. Повсюду игрушки, цветы и открытые бутылки с водой, которой здесь так не хватало все первые три дня сентября.

Вадим спокойно рассказывает о тех страшных событиях. Но в глазах застыли слезы. Вот ребята из его класса. Навсегда молодые. Из 24 учеников здесь погибли 15! А это фотография учителя физкультуры Ивана Константиновича Каниди. На протяжении трех страшных дней он, как мог, защищал детей, поддерживал их. Когда началась операция по освобождению, попытался забрать автомат у боевика. Но был убит…

Вадим показывает дыры в полу, который он и еще несколько заложников вскрывали по указаниям террористов, чтобы проверить, есть ли там пустоты. А на этих баскетбольных кольцах была навешана взрывчатка, по обеим сторонам спортзала сидели террористы, под ногами у них книги, а в них – небольшие педальки. Сними ногу, и все… Взрыв… Вот здесь, посреди зала, у дальнего от входа окна, показывает Вадим, он и провел три дня.

– Туда, – показывая на соседние помещения, продолжает он, – нас поначалу водили в туалет. Там стоял гимнастический конь, а на нем бумажный стаканчик. Я как-то шел замыкающим и случайно задел его. Стакан упал с негромким стуком, сопровождавший нас террорист резко развернулся, наставил на меня автомат и закричал. Думал – все. Но он не выстрелил.

А вот в этой комнате одна из шахидок подорвала себя вместе со своими. Хочется верить, что она сделала это, поскольку осознала ужас происходящего.

– Самое страшное, – говорит Томаев, – это нехватка воды. Жара в душном, переполненном людьми помещении сводила с ума.

Некоторые пили собственную мочу, чтобы хоть как-то утолить жажду. А через стенку – душевые, и слышно, как там течет вода. На третий день заточения многие падали в обморок, сил не было, и страх перед мучителями ушел.

Футбольное чудо

Рубашка, которую порвал террорист, пришла в полную негодность. Вадим сидел на полу в спортзале голый по пояс. Один из захватчиков ткнул в него автоматом и сделал замечание по поводу отсутствия одежды. Так где ее взять, если ваши же испортили? Через какое-то время этот человек вернулся и бросил ему футболку, прикройся, мол. Парень надел на себя майку с цветами и логотипом итальянского футбольного клуба "Лацио". В ней он и был все время.

На третий день прозвучал взрыв. Вадима ранило несколькими осколками. Поднялась суматоха, видимость практически нулевая, все кричали. Оглушенный, подросток сел на подоконник, и в этот момент раздался новый взрыв. Волной его выбросило через раму окна на улицу, как и еще нескольких человек. Они кинулись прочь. Террористы открыли огонь по заложникам, но Вадим бежал и бежал, пока не оказался в руках тех, кто стоял в оцеплении, в безопасном месте. Шоковое состояние. Только потом понял, что обе ноги прострелены.

Год не ходил вообще. Начались операции. В местной больнице вернули к жизни одну ногу. Вторую не смогли. Требовалось дорогостоящее лечение и сложное хирургическое вмешательство. В восстановлении нуждалось и лицо. Помощь предложили представители ФК "Лацио". Дело в том, что во время освобождения заложников Томаев попал в объективы телекамер. Его, всего израненного, в крови, в потрепанной и ободранной футболке, показали в новостях. Руководство клуба решило взять на себя все расходы и пригласило парня на лечение в Италию. Иностранные специалисты запросили медицинские карты, выписки и прочие документы. И уже через несколько недель Вадим летел в Германию, в Ганновер, где ему провели предварительную операцию. После чего он оказался в итальянской Пьячензе, в одной из ведущих европейских клиник.

Хирургические вмешательства прошли успешно. Потом несколько лет реабилитации в России и Европе, встреча с футболистами "Лацио", игра с ними в мяч, на котором вся команда позже расписалась. И вот – он здоров.

Следуя обещанию

Как только вернулись силы, Вадим пришел в отдел кадров полиции Беслана с твердым намерением стать сотрудником органов внутренних дел. Однако не прошел по медицинским показателям. Чтобы подтянуть здоровье, он стал заниматься спортом. Так продолжалось пять лет. Близкие советовали бросить эту затею, но упорству молодого человека можно было только позавидовать – Вадим стоял на своем.

– За те три дня, что провел в качестве заложника, я сильно повзрослел, – делится лейтенант полиции. – Из школьника превратился в мужчину. Взгляды на все резко поменялись. Решил, если террористы не отнимут мою жизнь, буду делать что-нибудь хорошее. И постараюсь успеть как можно больше. Эта возможность ассоциировалась у меня именно со службой в органах внутренних дел.

В 2013 году Томаев стал сотрудником отдела МВД России по Ардонскому району. С тех пор с честью выполняет свой долг. Он трезво оценивает ситуацию и готов в любой момент рискнуть собой, чтобы оградить от беды ни в чем не повинных граждан. По стойкому убеждению Вадима, людей никогда не должно коснуться то зло, которое он когда-то испытал. В родном Беслане у него уже двое детей. Он первым из учеников, находившихся тогда в спортзале, стал отцом. Старший, 10-летний сын, ходит в школу № 1. Только новую, построенную напротив старой. Младшенькая, трехлетняя дочка, будет учиться там же. Вадим Томаев сделает все возможное, чтобы дети могли спокойно приходить на школьную линейку, получать знания и взрослеть.