Известный наездник Алибек Кантемиров в бурке

Войлок, как известно, вторичный материал, произведенный из шерсти; он незаменим в кочевом быту, благодаря ему номады выживали тысячелетиями. Технология изготовления войлока является одной из самых древних (насчитывает около 4 тысяч лет), она основана на ручном труде, основным материалом для изготовления войлока является шерсть животных, в основном овец.

В осетинском языке войлок и бурка обозначаются одним словом nymæt/nimæt. Восходит к древнеиранской форме *namata. Этимологически namata- связывают либо с nam – "бить", "колотить" (ос. næmyn), либо с nam – "влажный" (перс. nam, namid). С точки зрения реального процесса изготовления войлока, оба объяснения удовлетворяют, но предпочтительнее второе. Namata – снискало популярность у соседей и заимствовано во многие языки мира: индоарийские, хинди, семитические, угро-финские, кавказские (В.И. Абаев).

В "замерзших" могилах "пазырыкской" культуры Горного Алтая (IV–III вв. до н.э.), в могильнике Верх-Кальджин-2 кургана 3 обнаружены тела в одежде того времени, в частности, зауженные книзу штанины "заправлялись в высокие (выше колена) войлочные сапоги-чулки с раструбом и мягкой подошвой". Кстати, в те времена штаны носили далеко не все "цивилизованные" народы. В отличие от персов, ни греки, ни римляне штанов не признавали, и более того, считали их ношение варварской традицией, для себя неприемлемой. Кроме сапог-чулок (женских и мужских) из войлока, в пазырыкской культуре делали чепраки (подстилки под конское седло), войлочный колпак (женский головной убор), войлочные подушки с душистыми травами и т.д.

Особенность костюма пазырыкского воина-всадника – запахивать шубу на два ремня. На первый навешивался войлочный горит (чехол для лука), а на второй – чекан (короткодревковое холодное оружие с основным ударным элементом в виде топорика и молотком на обухе и знак начальнического достоинства) и кинжал (также: могильник Верх-Кальджин-2 кургана 3), соответствует иранской традиции, которая запечатлена на изображениях воинов на барельефах царского дворца в Персеполе (Иран). (Н.В. Полосьмак). Удивительными образцами пазырыкской кочевой культуры являются также войлочные ковры, на которых изображены сложные композиции. От индоиранцев прототюркские племена хуннов усвоили технологию валяния ковров и традицию украшать войлочные изделия аппликациями.

Наблюдавший в Каппадокии, области в Малой Азии, которая ранее принадлежала Ахеменидам, персидских поселенцев I в. н.э. Страбон рассказывает, что эти "зажигатели огня" имели много "святилищ персидских богов", а также храмов огня: "В центре находился алтарь, где маги поддерживали вечный огонь. Входя туда каждый день, они примерно в течение часа произносили заклинания, держа перед огнем пучок прутьев, одетые в высокие войлочные шапки, которые опускались до щек так низко, что закрывали им губы" (М. Бойс).

Уже в одном из первых упоминаний об аланах, наследниках скифо-сарматской культуры евразийских кочевников, в "Географии" Страбона говорится: "Вся северная (страна) от Германии до Каспия, насколько мы ее знаем, представляет равнину; живут ли какие-нибудь (народы) выше роксоланов – нам не известно. Роксоланы воевали и с полководцами Митридата Евпатора под предводительством Тасия (I в. н.э.); пришли они на помощь Палаку, сыну Скилура, и считались (народом) воинственным; однако против сомкнутой и хорошо вооруженной фаланги всякое варварское племя и легковооруженное (войско) оказывается бессильным. И действительно, роксоланы в числе почти пятидесяти тысяч не могли устоять против шести тысяч, бывших под начальством митридатова полководца Диофанта, и большинство их погибло…Кибитки номадов сделаны из войлока и прикреплены к повозкам, на которых они живут; вокруг кибиток (пасется) скот, мясом, сыром и молоком которого они питаются. Они следуют за своими стадами, выбирая всегда местности с хорошими пастбищами; зимою в болотах около Меотиды, а летом – и на равнинах". У роксоланов… было широко распространено изготовление войлока и сыромятной кожи…В летний период роксоланы жили в повозках, покрытых войлоком, а зимовали в полуземлянках с очагами, которые почитались как символ жизни, хотя у роксоланов Прута (Ясьскыи торгъ на Прутѣ рѣцѣ), и Сирета (левый приток Дуная) уже имелись и дома (А.В. Исаенко).

В "Истории Армении" Мовсеса Хоренаци (V в. н.э.) описывается один из эпизодов сражения у скалы Ошакан: "предводителем копейщиков выступил какой-то чудовищный исполин, во всеоружии, весь покрытый густым войлоком, он совершал чудеса храбрости посреди войска. Храбрейшие из армян, внимательно следившие за ним, напали на него, но не могли причинить ему вреда: от ударов копий только вращалась его войлочная (броня)". Как отмечал известный арменист Н.О. Эмин, которому принадлежит русский перевод "Истории Армении" Мовсеса Хоренаци с подробными комментариями (1858, 1893), в подлиннике слово "анариска" не объясняется из армянского языка, и он перевел его как "чудовищный исполин". Речь идет о собственном имени одного из военачальников маскутов, что подтверждается армянским историком VII в. н.э. Моисеем Каланкатуйским: "Один из полководцев его (Санесана, царя маскутов), Анариска, копьеносец, одетый в войлок, совершал подвиги при скалистом Ошакане". Имя Анариска очень близко осетинскому æнæрисгæ – "не знающий, не чувствующий боли". Это определение как нельзя лучше подходит к характеристике этого военачальника, приводимой Моисеем Хоренским (Ю. Гаглойти).

То, что у средневековых аланов войлок фигурирует в амулетах, говорит о его высокой знаковой роли: именно то, что хранят внутри сложного амулета, является самым важным для человека.

На территории Северной Осетии, в Змейском катакомбном могильнике № 65, в погребении 6, найдены "остатки разложившейся ткани, украшенной маленькими круглыми бронзовыми бляшками…лежали бронзовые ногтечистка-крючок, копоушка и амулет (длина–7 см). Внутри амулета находился войлок и маленький железный стерженек-игла" (В.А. Кузнецов. Раскопки Змейского катакомбного могильника в 1959 г.). В аланских могильниках вместе с копоушками и ногтечистками находили складни, функции которых не были ясны, но, обнаружив в 1958 г. в катакомбном могильнике XI–XII вв. складни, орнаментированные плетенкой и скрепленные шерстяной ниткой, внутри которых лежала истлевшая шерсть, археологи установили принадлежность складней к амулетам: позднейшие этнографические дериваты с различным содержанием внутри (вплоть до молитв и заклинаний), подвешивавшиеся на грудь, описаны Г.Ф. Чурсиным… В другой катакомбе того же могильника, раскопанной Е.Е. Ивашневым в 1959 г., был найден еще один пятиугольный бронзовый амулет с кусочком желто-зеленого войлока внутри (фонды Пятигорского музея краеведения)" (В.А. Кузнецов).

Грузинский царевич, историк и географ Вахушти Багратиони в "Истории царства Грузинского" (XVIII в.) отмечает, что "меди и золота и серебра у них мало. Денег не знают, но деньги заменяются войлоками, чохой, небеленым холстом, сукном, овцами, коровой и пленником, и между собой торгуют ими".

В мифолого-религиозной системе представлений и фольклоре осетин, потомков скифо-сармато-аланских племен, войлок и бурка представлены как в качестве сакральной атрибутики, так и в качестве фигуранта обрядовых трудовых песен. Бурка – войлочный плащ без рукавов. Бурку валяли как сами осетинки, так и могли пользоваться привезенными из Дагестана: там их производили андийцы; поэтому в историческом фольклоре осетин эпитетом бурки часто является определение "андийская". В белой бурке фигурирует сакральный персонаж мифолого-религиозных представлений осетин Уастырджи. Войлочная плеть – атрибут многих персонажей Нартовского эпоса, волшебной сказки осетин: с ее помощью происходят превращения из людей в животных и наоборот, ею можно оживить человека. В мифолого-исторических преданиях, легендах и песнях в эпизодах гибели героя он поднимается на холм, бросает на землю свою бурку и умирает.

Процесс создания статусных вещей даже наших недалеких предков считался сакральным действом и без сопровождения этого действа молитвой, обрядовой песней, которая помогала настроиться на производство вещи и работать слаженно, был немыслим. Это касается и создания бурки, которая наряду с мужским головным убором является знаковой формой выражения уважения к мужчине за его достойную жизнь, совершенные подвиги. После Великой Отечественной войны осетинские женщины валяли бурки в честь погибших и пропавших без вести.

Бурка, войлочная шапка, войлочные сапоги идеально подходили для сурового горского быта. Для валяния войлока, трудоемкого процесса, у осетин "широко применялась взаимопомощь в виде "зиу"… Женщины во время "зиу" занимались обмазкой домов глиной, расчесыванием шерсти, валянием войлока, бурок и т. п." (З.В. Канукова).

Широкий диапазон использования войлока, от хозяйственных целей до сакральных (амулеты), говорит о непрерывной знаковой важности этого материала в среде ираноязычных кочевников, скифов, сарматов, аланов и их потомков осетин.