Сегодня на нас обрушился поток информации о COVID-19 и трудно понять, чему верить. "Российская газета" обратилась к заведующему кафедрой инфекционных болезней Ростовского государственного медицинского университета, доктору медицинских наук, профессору Юрию Амбалову. Юрий Михайлович, почему такая разная информация о симптомах коронавирусной инфекции? Та же высокая температура может быть при других респираторных инфекциях, чем новая болезнь от них отличается? Юрий Амбалов: В отличие от ОРВИ и гриппа при коронавирусной инфекции практически исключены катаральные явления, то есть симптоматические признаки, которые возникают при простуде и острых респираторных инфекциях. Человек не чихает, не сморкается, у него не болит горло. Может покашливать, так как новый вирус поражает легкие. Ощущается стеснение в груди и одышка. Повышается температура. Вроде тоже ОРВИ, но внешне протекает по-другому. Может, потому что инфекция перешла от животных – летучих мышей или змей, то есть эта болезнь не человеческая. Ее оригинальность в том, что она смогла приспособиться к нам, что очень опасно. Но заболевают не все? Юрий Амбалов: Не все. В 80 процентах случаев человек может быть только носителем коронавирусной инфекции. На одного больного приходится примерно десять носителей, заражающих других. Со временем у таких людей появляются защитные антитела. Где-то 12-15 процентов заболевают в легкой форме, они чувствуют слабость, и есть небольшая температура. Оставшиеся 5-8 процентов могут болеть явно. Много шума наделала новость, что самый верный симптом – потеря обоняния и слуха. Юрий Амбалов: Абсолютный фейк. Еще говорили, дети не болеют, а могут стать только переносчиками вируса. Дети коронавирусной инфекцией болели и болеют. Есть много примеров. Но чаще они просто передают вирус. Здоровый с виду внук пришел к бабушке, принес пирожки, и вскоре она заболела. Сейчас от любимых детей и родственников пожилым людям и тем, у кого есть хронические недуги, надо дистанцироваться, пока все не закончится. Потому что у этих категорий населения заболевание зачастую протекает тяжело. (…) В группе риска пожилые и молодые пациенты с хроническими болезнями легких, а также сердечники и гипертоники, так как при высокой температуре организм сопротивляется, мобилизуются все его системы, в том числе сердечно-сосудистая, и в итоге сердце может не выдержать. Когда у зараженного начинают ярко проявляться симптомы инфекции, и он наиболее опасен? Юрий Амбалов: Когда вирус попадает в организм, чтобы "завалить" человека, ему нужно размножиться. Конечно, если попало сразу много, хватит трех-четырех дней, чтобы он проявился. Если мало, идет размножение до момента, пока не появятся симптомы. Поэтому инкубационный период может быть разным. В этом периоде человек может быть опасным для окружающих, но сам не всегда заболевает, организм может устоять. Если в течение 14 дней нет симптомов инфекции, значит, не заболел. Правда ли, что 10 процентов врачей заражаются коронавирусом от пациентов? Вообще, как медики, лечащие таких больных, могут себя защитить? Юрий Амбалов: Может, и 20 процентов заражаются. В Милане, например, вообще кошмарная цифра инфицирования среди медработников. Речь идет о том, насколько врачи защищены. Отличная защита – специальный костюм. Видели, наверное, по телевизору. Такой костюм – самый современный и надежный, кстати, после снятия он уничтожается. Но врач, работающий по много часов в большом напряжении, может допустить какие-то ошибки. Маску не так поправил и так далее. Для доктора в такой ситуации должна быть защита, как будто его отправляют в космос. В России и в мире этого нет. Есть только некие образцы. А маски? Не помогают? Юрий Амбалов: Непонятно, какими масками пользуются врачи. В обычной маске воздух проходит свободно и сверху, и сбоку. А COVID-19 – один из самых крупных вирусов – 300 нанометров (нанометр – миллиардная часть метра). Ткань состоит из волокон, интервалы межу ниточками – микроны. В общем, вирус сквозь маску проходит легко. Обычная маска может защитить только от летящей слюны, когда тут же сорвешь ее и выбросишь. Лучше всего использовать респиратор. Правда ли, что можно перенести инфекцию на ногах и не знать об этом? Юрий Амбалов: Сплошь и рядом. Говорят, этот вирус захватит большой процент населения планеты. Это так? Юрий Амбалов: Сколько людей может заразиться, зависит от готовности медицинской службы в целом. Китайцы сначала не были готовы, но быстро перестроились. В Ухане с его двенадцатью миллионами жителей властям удалось поделить весь город на маленькие квадраты, жители которых не общались друг с другом. Это реально помогло. В интернете вбрасывают информацию, что в медучреждениях тяжелых больных коронавирусом не будут лечить, так как это бесполезно. Все внимание только больным в средней и легкой форме. Юрий Амбалов: Это не так! Потом, смотря, что вкладывать в понятие лечить. У врачей еще нет препаратов, уничтожающих именно этот коронавирус. В больнице инфицированному могут помочь, если у него проблемы с дыханием или сердцем. В частности, сделать ту же искусственную вентиляцию легких. Но все равно может развиться тяжелая форма, и человек умрет. Больным в легкой форме назначается симптоматическое лечение, и они находятся дома. В телефонном режиме информируют о состоянии своего здоровья, их периодически посещает участковый терапевт. Заболевший средней тяжести может лечиться и дома, и в больнице. Но в принципе, и первые, и вторые поправятся сами. А тем, у кого тяжелая форма, оказывают постоянное врачебное внимание. Почему большинство, побывавших за границей, привозят с собой вирус, даже если человек был далеко от эпицентра? Он витает в воздухе? Юрий Амбалов: Точно не витает. Виновники – вокзалы, аэропорты и самые опасные – самолеты и пароходы – места большого скопления людей. В самолет воздух подается принудительно. Лучшего для вируса не придумаешь. Сегодня все спрятались от вируса в самоизоляцию. Были ли в истории подобные случаи? Известны массовые эпидемии чумы, холеры. Как удавалось их остановить? Юрий Амбалов: На новую инфекцию похожа легочная форма чумы. В то время, когда она косила людей, все сидели в своих хибарах и старались из них не выходить. Заболевших изолировали, а трупы зарывали. Эпидемиологические меры, предусмотренные в действующем законодательстве, хорошие. Хитрость в другом – как их выполняют. В это нужно постоянно вкладывать деньги. Обновлять те или иные средства и возможности. За последние семь лет количество инфекционистов уменьшилось многократно. Сейчас говорят – давайте переучивать врачей других специальностей. Кого – реаниматологов, хирургов?! Некоторые инфекционисты сегодня произносят ужасные вещи: наконец, теперь на нас обратят внимание. В Ростове цена на лимоны поднялась в два раза. В Дагестане продают по две тысячи рублей за килограмм имбирь. Выросла в пять раз цена на чеснок. Люди начитались, что эти продукты убивают вирус. А на самом деле? Юрий Амбалов: Ничто вирус не убивает. Польза от чеснока и лука – когда наелись, люди от вас шарахаются (смеется). Можно, конечно, есть имбирь и верить, что обезопасил себя. Как у Пушкина: обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад. Что касается лимона, тут все более серьезно. COVID-19 не любит щелочную среду. В ней он погибает. Чай с лимоном, молоко с чайной ложечкой соды – продукты со щелочными свойствами. Рекомендую особенно сейчас молочно-растительное питание. Съеденный лимон попадает в кровь и легко соединяется с натрием – солью. Получается лимоннокислый натрий или цитрат натрия на медицинском языке, который обладает щелочными свойствами. Вот почему наши бабушки при простуде рекомендовали кушать побольше лимончика и пить липовый чай. У него те же свойства. Постящиеся люди, так как не едят мясо и молочные продукты, больше подвержены риску заражения или нет? Юрий Амбалов: То, что не едят мясо, это плохо для вируса, потому что оно обладает закисляющими свойствами. А то, что в организм не попадают молочные продукты, это, наоборот, для вируса хорошо. Так что лучше сейчас их есть. А еще, чтобы не болеть, надо быть эмоционально бодрым.