Да, человек ко многому привыкает. Порою даже к каким-то парадоксальным вещам. А вот это принять я, например, так и не смогла. Ну вот никак. И знаете, почему? Потому что просто не понимаю, зачем все это нужно. Неужели прятаться за чужое, пусть даже очень заслуженное имя, и есть всеобщее признание, высшая оценка? Человека ли, отдельного явления...

Междусобойчики

Осетинская Ахматова, осетинская Барто, осетинская Тушнова, осетинский Есенин, а недавно так вообще в одном из наших СМИ появился осетинский... Врубель. Да сколько же можно?! Неужели кто-то думает, что это серьезно?! Ой, как же такие люди ошибаются. Невольно тут же появляются в памяти определения, над которыми все давно открыто посмеиваются. Что я имею в виду?

По всем телеканалам то и дело нам представляют "Примадонну", "Золотой голос России" – "натурального блондина", "Императрицу", "Короля поп-музыки", "Девушку без комплексов" и даже... даже "нашего Моцарта". Тут же вспоминается такая фигура речи, довольно распространенная, как перифраз. Кто когда-либо имел хоть какое-то соприкосновение с ЕГЭ, безусловно, имеет об этом четкое понятие, хотя бы по тому, как активно мы все используем географические топонимы (те же перифразы) – "Поднебесная" (Китай), "Туманный Альбион" (Англия), "Северная Пальмира" (Санкт-Петербург), "Златоглавая", "Белокаменная" (Москва), "Мать городов русских" (Киев), "Остров Свободы" (Куба), "Новый свет" (Америка), "Город Желтого дьявола" (Нью-Йорк), "Черный континент" (Африка) и т.д. Их немало, таких широко известных перифразов. Но бог с ними, с этими географическими топами, которые складывались исторически, многими годами. Здесь-то, в нашем случае, все совсем иначе. Оценку дает человек, кстати, зачастую критик или работник СМИ. Думаю, сам автор какой-то книги вряд ли попросит кого-то о подобной "услуге". А вот тому, кто пишет рецензию или отзыв, то ли хочется блеснуть красноречием, то ли повысить акции того, о ком он рассказывает?! Но для чего прятать лица в данном случае деятелей культуры за чьи-то спины? Ведь часто те, о ком идет речь, и рядом не стояли с настоящими Ахматовой, Тушновой, Врубелем... Те, с кем сравнивают ту или иную фигуру, которая благодаря огромному таланту, трудолюбию заслужила право носить свое высокое имя. Конечно, все бывало и раньше: люди любили что-то приукрашивать, преувеличивать... Помните, как А. С. Пушкин отозвался о своем портрете кисти художника О. Кипренского:

Себя, как в зеркале, я вижу,

Но это зеркало мне льстит...

Однако это из жизни великих. А в нашем случае пышные эпитеты и роскошные сравнения критиков... да это разве что для эдаких, как сейчас принято говорить, междусобойчиков, не для широкой массы читателей, которым вряд ли подобное нужно и вообще интересно.

Совсем немножко из истории

Конечно, я понимаю, все бывает. Например, первого биографа Коста Гиго (Григория) Дзасохова часто именовали "Неистовым Виссарионом", совсем как В. Г. Белинского. Но ведь все это воспринималось всерьез: вы только вспомните дела Гиго! Сколько он успел за свою короткую жизнь! Какие удивительно смелые, решительные строки писал, какие призывы к действиям во имя светлого будущего имели место в его бескомпромиссных статьях, скольким людям он помог, как старался, чтобы была сохранена память о Коста – любимце всего народа. А как яростно вступал в серьезные споры, не боясь никаких последствий! Как часто с открытым забралом, не таясь, шел на прямой риск, потому что так велела ему беспокойная совесть. Как отдавал он даже последнее, что у него было, страждущему...

Или же Цомак Гадиев, взявший имя Михаила Юрьевича Лермонтова – своего любимого поэта. Правда, фамилию он всю жизнь носил только свою. Так вот в произведениях Цомака Секаевича никогда не было ни сюсюсканья, ни, по словам В. Маяковского, "кудреватых мудреек, ни мудреватых кудреек, кто их, к черту, разберет..." Гадиев не обходит острые углы. Он буквально бросался в бой за лучшее, и никакие "голубые мундиры" (вспомните лермонтовское "Прощай, немытая Россия") не смогли бы остановить нашего литератора на выбранном тернистом пути.

Ну а если уж говорить об отечественной классике... Вот только один пример. В свое время М. Ю. Лермонтова часто сравнивали с очень популярным в те годы английским поэтом Д. Байроном. Но нашему соотечественнику при всем его безмерном уважении к кумиру эпохи это было ой как не по душе, совсем не льстило. Ноборот. Он очень хотел оставаться САМИМ СОБОЙ. Отсюда – и его протестующие строчки:

"Нет, я не Байрон, я другой,

Никем не веданный изгнанник.

Как он, гонимый миром странник,

Но только с русскою душой..."

А тот же Коста. Его тоже частенько сопоставляли с Н. А. Некрасовым. Кстати, Хетагуров никогда и не скрывал своего большого расположения к творчеству Николая Алексеевича. Их действительно многое сближало: нищая юность, нелегкое вхождение в журналистику, наконец, подлинная народность творчества. Да, Коста обожал стихи своего кумира, десятки их знал наизусть, любил цитировать. А одну из своих широко известных поэм он даже назвал почти так же, как это было у великого русского поэта – "Кому на Руси живется весело?"

И вместе с тем Коста все время оставался САМИМ СОБОЙ. У него было СВОЕ имя. И быть "осетинским Некрасовым" он совсем не хотел. "Нет! Я – Хетагуров!" – неизменно говорил он, хотя от влияния русского поэта никогда не отрекался. А то определение, которым наградил его в свое время А. Фадеев (это было уже через тридцать лет после смерти нашего земляка), действительно было заслуженным. Недаром оно так прочно "приросло" к Хетагурову. Леонардо да Винчи осетинского народа... Так он, талантливый художник, журналист, поэт, критик, труды которого были известны не только в Осетии, но и далеко за ее пределами, человек, намного опередивший свое время, действительно напоминал титана эпохи Возрождения. И Фадеев нисколько не ошибся в своем определении. Время только подтвердило его слова. Недаром еще при жизни Коста народ воспел его имя в стихах и песнях. Вот лишь несколько слов из одной из последних: "Славим тебя, наш Коста, всем народом..."

Да, славим. И сегодня, и, уверена, будем это делать всегда. Потому что действительно у человека громадные заслуги. Это же вовсе не то, что на очередном междусобойчике тебе дадут громкое имя... Смешно и досадно... Праздное пустословие. Не более того.

Экзотика в Осетии

Ах, как же у нас ее любят. Ну а если уж говорить начистоту, то многое из того, что рядом, становится предметом если не раздражения, то, что еще хуже, объектом гомерического смеха.

Ах, как же мне искренне жаль тех мальчишек и девчонок, которые потом становятся предметом чуть ли не насмешек в школе, в вузе.

Помните у Самуила Маршака:

"Если только ты умен,

Ты не дашь ребятам

Столь затейливых имен,

Как Протон и Атом.

Пусть поймут отец и мать,

Что с прозваньем этим

Век придется вековать

Злополучным детям..."?

В нашей Осетии тоже встречается самое разное: Дездемона, Кукла, Царица, Джон, Роланд, Майор, Цезарь, Пушкин, Теодор, да мало ли другого, подобного этому?! А сколько у нас тех, кого и в семьдесят зовут "баба Ляля", "тетя Джульетта", "дядя Цезарь"...

Мэлсы, Сталины, Владилены, Красномиры, Кимы, Рэмы, Вилены, Владлены... Правда, сегодня, как констатируют работники наших ЗАГСов, страсти несколько подостыли, погоня за экзотикой немного подутихла, изменила свои маршруты. Рядом с Георгиями, Сосланами, Аланами, Асланами, Тамерланами все чаще появляются Артуры, Альберты, Алексы, Жаннеты, Евы, Ренаты, Роберты, Магды, Регины, Кристины, Мишели, Николи... Но что я сейчас говорю об этом, когда можно легко и просто открыть определенный сайт в Интернете и увидеть там убедительные, реальные данные, приводимые работниками соответствующих органов! Поверьте, что это интересно, и вы не зря потратите свой досуг.

Да, детей называют по-разному. И влияет на это многое: и эпоха, и ее герои, и литература, и кино. Вот несколько примеров. В довоенное советское время после выхода в свет книги Аркадия Гайдара "Тимур и его команда" тюркское имя Тимур стало едва ли не самым популярным. Поэтесса Агния Барто даже посвятила этому явлению стихотворение:

"...Назвали Тимуром.

И с первого дня

Геройских поступков

Все ждут от меня..."

А в пятидесятых годах XX века появилось море Лолит в честь аргентинской кинозвезды Лолиты Торрес. Как только в восьмидесятых в страну хлынули "мыльные оперы", девочек начали называть Марианнами и Розами. Ну а об Алисах и речи нет – это, конечно же, после "Гостьи из будущего". Святцы, народные сказания... Об этом тоже можно рассказывать много и интересно, потому что выбор имени по ним давным-давно превратился в традицию.

Правильно говорят: от самого рождения и до ухода в иные миры у каждого из нас есть неизменный, как у Земли Луна, спутник – имя. Оно проходит через всю нашу жизнь. Считается, что власть имени по-своему необъяснима. Вот как об этом рассказывает русский ученый А. Лосев: "В любви мы повторяем любимое имя и взываем к любимому человеку через его имя. И молимся мы, и проклинаем через имена, через произнесение имени. И нет границ жизни имени, нет меры для его могущества. Именем и словами держится мир. Имя носит на себе каждое живое существо. Именем и словами живут народы, сдвигаются с места миллионы людей, подвигаются к жертве и к победе глухие народные массы. Имя победило мир".

Каждый выбирает для себя

Проходят годы, сменяются эпохи, случается так много интересного, необычного – нужного и не очень, традиционного, нового, странного, любопытного, неизбежного, консервативного... Но, конечно же, выбор остается чаще всего за нами. И главное, что он все-таки есть. Недаром поэт Юрий Левитанский так верно сказал:

"Каждый выбирает по себе

Щит и латы, посох и заплаты...

Каждый выбирает по себе

Слово для любви или молитвы,

Шпагу для дуэли, меч для битвы.

Каждый выбирает по себе".

Так пусть же этот выбор будет верным. Пусть у нас будет поменьше ляпсусов и падений. Иначе когда-то непременно придется делать работу над ошибками. А это, как все знают, всегда процедура не из приятных. Обойдемся же, хотя бы по мере возможности, без нее. Ведь у нас получится?!