Человек этот – Юрий Багдасаров, выпускник физико-математической школы-интерната города Орджоникидзе (сейчас – Владикавказ). Сестра Юрия рассказала "СО" о нем: "Родился Юра в Баку, но когда ему был годик, наша семья переехала в Осетию. Мы учились в 18-й школе, жили как раз напротив. А в восьмом классе брат перешел в физико-математический интернат. Тяга к науке у него была с детства, папа пристрастил его к шахматам. И вообще он еще ребенком знал, чего хочет, был очень целеустремленным. Вообще, нас с братом во многом направлял отец, он был инженером-мостостроителем, всю жизнь проработал в "Гидроцветмете". А мама у нас была детским зубным врачом. Я тоже инженер, такая вот семья у нас техническая…"

После отъезда из Владикавказа Юрий блестяще окончил Московский государственный технический университет имени Баумана (МВТУ) по специальности "Физико-энергетические установки" и сразу устроился на ЧАЭС. Он всегда хотел работать на атомной станции. Планировал пройти по карьерной лестнице, начиная с первых ступенек. Ставил себе достаточно амбициозную цель: в 40 лет стать директором. И, наверное, стал бы. Если бы не случилась авария...

Из воспоминаний Юрия Багдасарова: "В ту ночь мы знали, что испытания запланированы на четвертом блоке, и в этом не было ничего тревожного и необычного...

Смена перестала быть обычной в 01:23:47. И не только смена, но вся жизнь для многих людей… В этот момент все здание станции сильно тряхнуло. Секунд через десять тряхнуло еще сильнее. Почти все сигнальные табло на щите управления третьего блока зажглись, показывая отклонения по параметрам (ложное срабатывание). Мы попытались связаться с четвертым блоком, но связи не было. Почти сразу в напорном бассейне стал резко падать уровень воды для охлаждения реактора, и я немедленно дал команду снижать его мощность.

Напорный бассейн – один на третий и четвертый энергоблоки. Хотя и не было понятно, что именно случилось на четвертом, но то, что он не работает, стало ясно сразу. А значит, вода в конденсаторы турбин в большом объеме им была уже не нужна. Поэтому следующая команда была закрыть водяные задвижки четвертого блока (шандоры) и отсечь его от накопительного бассейна. Это прекратило снижение уровня воды.

После этого обстановка у нас в блоке относительно стабилизировалась – приборы успокоились, параметры были в целом в норме. За одним исключением – регистрировался повышенный радиационный фон. А вот насколько он был повышен, мы тогда толком не знали.

Спустя некоторое время к нам в блок принесли Шашенка – он был страшно обожжен во время взрыва и умер в тот же день. Это была первая жертва. Потом зашли Проскуряков с Кудрявцевым. Они искали Ходемчука. Оказалось, что его завалило при взрыве, тело так и не нашли. Он – единственный пропавший без вести при аварии. Проскуряков и Кудрявцев вернулись в четвертый блок, Дятлов направил их в центральный зал опустить стержни в реактор вручную, где они получили огромные дозы радиации и вскоре скончались.

После того как мы стабилизировали наш блок, надо было попытаться осмыслить произошедшее. Что мы имели? Первое – повышенную радиацию. Второе – по крайней мере частичное обрушение строительных конструкций. Третье – соседний блок остановлен, ожоговое и, скорее всего, радиационное поражение персонала. Все это позволило предположить так называемую МПА (максимальную проектную аварию). А означает этот термин разрыв одного из крупных трубопроводов, по которым вода поступает для нагрева в реактор или из него выходит пароводяная смесь. При таком разрыве резко падает давление воды, реактор перестает охлаждаться, и активная зона может разрушиться. Как следствие – повышенная радиация.

Это была моя первая попытка понять, что же именно произошло. К сожалению, все оказалось куда серьезнее..."

Юрий понимал, что прежде всего нужно было насколько возможно обезопасить людей. Сразу приказал надеть респираторы. По инструкции первое действие – нужно принять йод. На такой случай в сейфе у начальника смены хранились йодные таблетки. В тот день их оказалось всего 10 или 12, а людей – гораздо больше. И тогда Багдасаров принял решение разбавить обычный йод водой и дать выпить остальным. Вот только воды не было – коммуникации перестали работать, все трубы перебиты. Единственный выход – оставшаяся вода в бачках туалетов. Хватило на всех. Это было важно – после аварии весь персонал третьего блока оказался относительно чистым, насколько это было возможным в тех условиях.

Следующий шаг – удалить из блока тех, кто не был критически необходим, особенно женщин. Юрий взял в ту ночь на себя ответственность и позвонил в один из отделов, где работали женщины. "Но дело в том, что формально я им не начальник, такую команду отдать не могу. А их шеф сейчас в машинном зале, и там такая беда, что не дай бог... Ну, девчонки говорят: мы не имеем права без

команды уйти. Вот тогда они услышали от меня такие слова, которых никогда ни до, ни после не слышали", – вспоминал он позже.

"…Дальше было вот что. Количество запаса воды для охлаждения реактора в аварийной ситуации начало уменьшаться. Это баки чистого конденсата БЧК, откуда четвертый блок начал интенсивно брать воду. В какой-то момент это снижение достигло критической отметки. Звоню начальнику смены станции и говорю: я останавливаю блок! Он связывается с диспетчером энергосистемы. Тот говорит: нет! Мы только что потеряли мощности одного блока, а вы хотите второй отключить?! Нельзя! Но я вижу, что ситуация катастрофическая. Кто-то должен взять ответственность на себя. И дал команду отключать блок. Отключали неаварийно, плавно снижая мощность, в нормальном режиме. И в самом конце заглушили его той самой кнопкой АЗ-5, которой и раньше регулярно пользовались. В пять часов утра блок был полностью остановлен".

А 27 апреля объявили эвакуацию. Была эвакуирована и семья Юрия Багдасарова: жена и двое мальчишек, одному – шесть, другому – всего два года.

После общей эвакуации он и многие другие люди продолжали работать, оставаясь жить в Припяти с 27 апреля по 30 мая. А затем всех перевели в пионерлагерь "Сказочный", подальше от станции.

Вот что говорит сестра Юрия Багдасарова: "Даже сейчас, спустя столько лет, я не могу найти в себе силы что-то читать и смотреть об аварии в Чернобыле. Юра как-то давал интервью одному американскому журналу по поводу вышедшего на телевидении сериала о катастрофе, но я смогла посмотреть только полчаса, мое сердце бы этого не выдержало. Наша мама не могла оправиться от случившегося до конца жизни. Когда случилась авария, целую неделю, до 2 мая, ничего не знали, не было никаких новостей. Мы пытались узнать хоть что-то через Москву, но неделю была страшная тишина…"

Лишь после 5 мая, когда появилась возможность немного отдохнуть, Юрий связался с родными в Осетии и перевез семью на Запорожскую АЭС. Там дали комнату в общежитии, жена временно устроилась на работу. После короткого отдыха он вновь вернулся на станцию. Проводилась колоссальная работа по ликвидации последствий аварии в четвертом блоке. Практически все основные события этой работы показаны в сериале.

В августе 1986 Багдасарова отправили в отпуск, после которого он с семьей перебрался в Киев. Получил квартиру, работать к тому времени стали вахтовым методом: две недели – на станции, две – отдых в Киеве. Багдасарова назначили начальником смены станции, теперь он отвечал за все четыре энергоблока. Начальником смены проработал до мая 1987 года. Начались проблемы со здоровьем, попал в больницу, и врачи сказали, что со станции придется уйти. Тогда Юрий перешел на работу в Госатомэнергонадзор СССР. Семья переехала в Москву, где Багдасаровых обследовали в больнице и постоянно вызывали на осмотры.

Но вместо бесконечных походов к врачам Юрий с женой стали активно заниматься спортом, вели здоровый образ жизни, чтобы помочь организму восстановиться. По собственным подсчетам, за все время работы после аварии он получил дозу облучения около 200 бэр. В обычное время после получения 25 бэр людей выводили из зоны станции.

В Госатомэнергонадзоре помимо основных обязанностей он занимался расследованием аварии на ЧАЭС, был участником группы, готовившей итоговый доклад в МАГАТЭ (Международное агентство по атомной энергии). Часто бывал в командировках в Чернобыле. В Госатомэнергонадзоре прошел путь до заместителя начальника главного управления. Параллельно учился в Академии народного хозяйства при Совете министров СССР. Окончил ее в 1990 году.

В начале 90-х многое изменилось в жизни нашего героя. В 1993 году он ушел из атомной энергетики окончательно и занялся бизнесом. Работал, растили с женой сыновей – они получили прекрасное образование, крепко встали на ноги, подарили внуков.

Всю свою жизнь Юрий активно занимался спортом. В юности был кандидатом в мастера спорта по фехтованию и шахматам, много упражнялся с "железом". Продолжал тренироваться и в Москве, а в 2010 году решил изменить свою жизнь: оставил бизнес, поступил в Российский государственный университет физической культуры и получил квалификацию тренера по фитнесу и бодибилдингу, работал в московских фитнес-клубах.

...Трудно поверить, что прошло столько лет с той страшной ночи. Каждый год 26 апреля прошедшие Чернобыль встречаются на Митинском кладбище, у могил товарищей. Теперь их ряды пополнил навечно и Юрий Багдасаров. Но о нем помнят и родные, и те, кто его знал в тот период, когда он жил в Осетии… Такой вот отважный Человек-Феникс – Юрий Багдасаров.