Главной особенностью современного состояния, в частности, в области культуры в республике является недооценка практической значимости творческой деятельности в решении задач, стоящих перед ней, к примеру, в ускорении консолидации не только самого общества, но и деятельности властных структур. Бизнес почти адаптировался к изменениям глобальной экономики, значит, наступило время глобальных перемен во всем: в культуре, образовании, в том числе и в архитектуре.

И здесь крайне важна четкая система взаимодействия архитектуры и власти. Как ее добиться? Первое, что надо сделать, на мой взгляд, – градостроительное прогнозирование должно опережать экономическое, иначе республика не сможет иметь работоспособный хозяйственный механизм. И второе – не допустить утечки талантливых специалистов за пределы Осетии. Надо создавать все условия для перспективной молодежи. Образовательный процесс должен быть неразрывным и органично связанным с производством и наукой, когда будущий специалист в школе получает необходимый уровень знаний для успешного обучения в высшем учебном заведении, а выходя из вуза, – достаточный уровень подготовки для работы по специальности или реализации себя в научной деятельности. Необходимо пересмотреть деструктивные методики обучения, обратиться к классической советской системе школьного образования, зарекомендовавшей себя лучшей в мире.

Особое внимание уделить подготовке специалистов по гуманитарным, особенно архитектурной и исторической, дисциплинам, опираясь при этом на труды выдающихся российских философов, социологов и экономистов, многие из которых, к сожалению, неизвестны нашей молодежи. Этот пробел должен быть ликвидирован, если мы не хотим и дальше быть ареной для социальных и экономических экспериментов по чуждым для нас западным лекалам. Архитектурное образование в республике сведено до уровня дизайна, что очень печально. У нас и так очень мало архитекторов с высшим профессиональным образованием. Пришла пора начинать с прогностических возможностей, которые ограничены из-за недостаточного запаса знаний. При всей значимости данного явления, эффекты учебной практики в этом направлении остаются недооцененными на разных уровнях. Существующая практика по привлечению учебных заведений не увязана с геополитической стратегией, архитектурой, вопросами занятости и демографической политикой. К сожалению, этот вопрос не рассматривается как стратегический ресурс не только в нашей республике. Между тем правительства многих стран мира фокусируют именно архитектурное образование как значительный капитал.

Резервы российской системы образования не исчерпаны, тем более что вузы нуждаются в средствах и абитуриентах. Многие вузы самостоятельно пытаются выходить на правительства с предложениями, и в этом вопросе требуется государственная политика, которая учитывала бы позитивный опыт зарубежных стран в области образования (Армении, Белоруссии, Казахстана). Нам необходимо возродить архитектурную образовательную систему в полном объеме, так как она имеет целый ряд положительных социальных последствий, в том числе, несет "омолаживающий" эффект, пополняет численность трудоспособного населения и высококвалифицированных специалистов на рынке труда, стимулирует культурный обмен и, главное, способствует развитию национальной культуры.

Эстетический вопрос способа бытия, его места в мире – очень серьезный. Думается, пришло время оглянуться назад и переоткрыть заново то, что нам передали наши предки. Только тогда у нас будет шанс создать окружение, которое будет долговечным, самообеспечивающим и сохранит ценность для наших внуков. Сегодня реализация духовного потенциала общества возможна прежде всего через укрепление единого культурно-информационного пространства, сохранение и развитие историко-культурного наследия, социокультурной инфраструктуры, особенно на селе, обеспечение условий развития профессионального искусства и народного творчества.

Наша уникальная природная среда является объективной данностью, она обусловливает наши представления, мысли, чувства, эмоции, установки. Культурологическое отличие от остального мира в том, что все трудности этой эпохи укрепляют не только нашу маленькую Осетию, но и страну. Поэтому, размышляя о пространстве, мы должны осуществлять воплощение своих идей в утонченную архитектуру, соответствующую окружающей нас природе. Чтобы даже гости оставались надолго в этой красоте. Чтобы они могли видеть множество комбинаций, связанных с местным архитектурным объемом как в интерьере, так и в экстерьере на разных уровнях – на равнине или в горах, разобраться в той архитектурной тектонике и даже в ее своеобразной местной символике. Сегодня все наоборот. Наши спальные районы застроены жилыми домами-коробками. Чтобы они стали хотя бы похожими на жилые дома, их фасады надо хотя бы оштукатурить. Ребенок, появляясь на свет, застает определенный уровень развития культуры той местности, где родился: ее предметный мир, формы общения, систему общественного воспитания, т. е. определенную культурную среду. Нужны перспективные планы развития общества.

Люди попали в новый мир, и в нем надо учиться обустраиваться. Генная инженерия – наше будущее, и здесь надо быть крайне осторожными, чтобы в какой-то момент развития физическое тело не было заменено на искусственное – излюбленная тема фантастов. По их мнению, сущность заменит цифровая информация. Наступает постчеловеческий период. Какой смысл чувствовать, когда чувствовать нечем? Это конец человечества. Вечная жизнь в цифровом раю. Вечность – это застой, ибо не надо ничего делать. Вместо созидания многие из нас теряют веру в себя. Не знают, что делать дальше, что самое главное в жизни, как постичь свой корень…

Экклезиаст проповедовал: "всему свое время, и время всякой вещи под небом, и время рождаться и время умирать; время насаждать и время вырывать посаженное, время убивать и время врачевать, время строить; время плакать и время смеяться, время сетовать и время плясать, время разбрасывать и время собирать камни".

Но мы упорно продолжаем плясать, почти на краю пропасти, а камни собираем на бегу, куда попало. С профессиональной точки зрения это далеко не детские игры. Что цивилизация – наркотик прогресса – начинаем уже осознавать. Но ощущение падения – это тот же подъем, если хотите – вдохновение, уверование в самих себя, мол, сами построим башню и спасемся.

Сегодня мы – общества художников, архитекторов, дизайнеров, писателей, театралов, журналистов – вообще творческая гильдия, обладая большим потенциалом, большим количеством информации, пытаемся решать вопросы монументального искусства с помощью различных материалов, форм, пространств и т.п. Однако все тщетно. Мы еще не изобрели способов, чтобы объединить все наши знания. Это глобальная проблема. В интересах сохранения, в том числе и национальной культуры, надо спасать наше общество и вместе строить достойное будущее. Общество и власть все еще не готовы к переменам. Каждый проект отвода территории обычно оценивается с точки зрения инвестора (ведомства), реже – муниципалитета, а ведь надо добиваться симбиоза соответствия частного и местного интереса общереспубликанскому.

Надо объединяться, готовить своеобразные правила игры. Но общая структурная республиканская схема культурного развития, на мой взгляд, пока далека от совершенства. Не может нас удовлетворять и нынешнее состояние отечественного градостроительства.

Кавказские традиции горцев формировали социальное благополучие всех слоев населения, функционально грамотно распоряжались общественными и личными территориями (пастбища, террасы для земледелия, сенокосы, оборонительные сооружения, оросительные системы; поселения убирали камни, развивали земледелие и садоводство и т.д. Ранее созданные сооружения символизируют по сей день представления о нашей жизни, этносе, нации, несут обобщенные значения национальной культуры и искусства в прошлом. Горная Осетия в конце XVIII – начале XIX веков была заселена довольно плотно (800 человек на квадратную милю). Рост населения при остром малоземелье и желании сохранить как можно больше пахотных и покосных пастбищных земель в районе поселения способствовал большой скученности жилых и хозяйственных комплексов. Все горные села Осетии были тщательно укреплены оборонительными сооружениями. Фактор обороноспособности заставил осетин селиться в хорошо защищенных местах горной полосы с менее плодородной почвой.

Горные села застраивались с учетом эмпирических навыков. В первую очередь это основные направления хозяйственной деятельности – террасное земледелие и отгонное скотоводство. Непременным условием считалось наличие водного источника. Обычно поселения в горах расположены у рек или по обоим их берегам, в крайнем случае, у родника. Большую роль играли солнечная экспозиция поселения, отсутствие лавиноопасных участков. Несмотря на чисто внешний хаос и кажущееся нагромождение построек, поселение отличалось четким архитектурным расчетом и органически вписывалось в окружающий ландшафт. Обязательными элементами горного поселения были общественный центр (ныхас), святилище (дзуар) и кладбище (уалмардта). Массовое переселение осетин на равнину началось лишь в 20–30-х годах ХIХ в. Однако, как сказал наш выдающийся земляк-ученый с мировым именем, политолог А.С. Дзасохов: "Невозможно двигаться вперед, повернув голову назад. Надо уверенно смотреть вперед, не забывая о своем прошлом".

Нам нужно работать по-настоя­щему, серьезно относиться к творческому процессу в любой сфере деятельности – будь ты чиновник или рабочий. Попытка держать в своих руках грамотную музыку, красивую архитектуру, увлекательную литературу, стихи, театр, кинофильмы – это и есть наше оружие, серьезный рычаг против западного давления на молодежь. Чтобы понимать суть происходящего в целом, надо начинать с культуры. Творческая жизнь – это особенная жизнь. Надо взвешивать все, что видишь, думая о будущем, о великих задачах. Время способно решить любые проблемы. Наша задача – их ставить. Надо постараться вобрать в себя не все, что дает общество, а те ценности культурной среды, которые необходимы для существования и формирования своего внутреннего мира.

Это непросто. Упорно продолжает расти высотность зданий в столице, при этом малые города и поселки отстают по качеству развития. Пригородные зоны используются нерационально, застраиваются ландшафты, лесопарковые зоны. Ценные горные ландшафты простаивают или – наоборот – неправильно используются. А между тем в некоторых странах генпланы засекречены, чтобы люди не скупали заранее перспективные участки земли. Например, по генплану г. Беслана, утвержденному парламентом нашей республики 17 лет назад, необходимо было в срочном порядке вынести железнодорожное полотно за пределы города вдоль обходной автодороги. На освобожденной территории шириной более 100 метров можно было создать современный проспект с общественной и жилой зоной (ширина пр. Мира во Владикавказе 45 метров). До сих пор стоит вопрос, в каком же социальном русле строить работу? Ждать ли нам четко сформулированной концепции стратегического развития общества или спокойно исполнять волю подвернувшегося заказчика?! Эти вопросы на изгибе эпох и времен не только не теряют актуальности, но и обостряются. Сегодня как никогда необходим оперативный план, концептуальный принцип градостроительного развития республики. Остро не хватает специалистов для оценки демографической емкости населенных пунктов, пропускной способности рекреационных зон и т.п.

Пришло время для обоснованного регулирования развития населенных пунктов и систем расселения с более полным учетом горной зоны. Необходимо также на высоком уровне определять в единой шкале ценностей не только труд, деньги, инфраструктуру и природный капитал, но в первую очередь – духовный. В этой связи предлагаю рассматривать нашу республику как единую территорию хозяйственного и социально-культурного развития.