Восстановлена усадьба XIX века

Администрация Ново-Осетинского сельского поселения совместно с АМС Моздокского района, министерством культуры республики, Национальным музеем РСО-Алания и другими ведомствами прошла все этапы оформления купли-продажи дома с земельным участком и прав собственности. Республиканское правительство успешно провело переговоры с меценатом - предпринимателем из Санкт-Петербурга, который финансирует сегодня реконструкцию и реставрацию дома Блашка Гуржибекова. А руководит всеми работами мастер Иристон Гобеев, который по такому случаю переселился в Моздокский район из Ирафского.

Очень немногословный и скромный, Иристон Дрисович, уроженец Сурх Дигоры, встречает нас на объекте. Во время последнего нашего визита в Ново-Осетинскую с директором нацмузея и руководителем фирмы реставраторов дом был уже покосившимся, готовым вот-вот рухнуть: удерживал конструкцию только капитальный печной дымоход. Станичники рассказывали, что в доме давно уже никто не жил, хозяйка переехала в соседнюю станицу Павлодольскую, а на содержание старого строения у неё не было средств. А ведь стоит один сезон не протопить жилое помещение – оно сразу начнёт ветшать. Тут же – десятилетия без ухода! Выстоял дом – видно, на совесть строили, потому с ХIХ века и стоит! Даже деревянные элементы. Солёная вода хорошо вытесняет из волокон свежеспиленной древесины капиллярную влагу. По сути дела, морение дерева – это как раз длительное выдерживание в воде, обычно соленой. Такое дерево обладает гораздо большей прочностью и сопротивляемостью внешним воздействиям. Местные жители уверяют, что у них мастера так и обрабатывали строительные материалы из дерева, потому в хорошем состоянии и сегодня многие старинные строения.

"На доме Гуржибековых не выдержала кровля, крытая железным листом, – делится Иристон Гобеев. – Она стала протекать, и вода скапливалась на брёвнах стропил, а потом добралась до венца над фундаментом. Именно они и подгнили, а дом стал накреняться. Один угол был почти на 30 сантиметров ниже."

Осмотрев внимательно все конструкции, мастер отважился выправить "коробку" дома практически вручную – при помощи домкратов. Для работ ему понадобились подсобники из местных станичных строителей. Заменили подгнившие брёвна, а на четырёхскатной крыше – и стропила, и железные листы, устроили водосточные желоба и трубы. Восстановили резные детали на трубе дымохода. Фундамент, как и ступени у обоих входов (один – с улицы, второй – со двора), был некогда устроен из долговечного ракушечника. Камни лишь подровняли. Так были окончены плотницкие и кровельные работы.

Самая же трудоёмкая работа ещё предстояла. Традиционной для станичной архитектуры была деревянная открытая веранда на всю длину дома. Внутрь дверь с веранды вела в центральную комнату с печью, откуда выходило окно на северо-запад. Слева и справа расположены две изолированные комнаты, в каждой – пара окон с видом на улицу и во двор, на юго-запад, и ещё по одному-два окна из комнат выходили на веранду. Потолки, как и полы, – из широких деревянных досок. В одной из комнат пол полностью провалился, в другой сгнили потолочные доски. Предстоял большой объём столярных работ.

Работать по дереву Иристон любил с детства. Отец был мастером и по плотницкой, и по столярной работе. Он охотно приучал сына к своему ремеслу, и сегодня, пожалуй, нет ни одного инструмента, который бы не был послушным в руках Иристона. С улыбкой он добавляет: "Хотя по профессии я (не догадаетесь!) – повар!"

Этот факт нас успокоил: мы переживали за бытовую устроенность мастера. Ведь он снял дом в станице, а супруга его приезжает сюда не каждый день…

Но вернёмся к дому. Каждая деревянная деталь на восьми окнах аккуратно снималась и реставрировалась. Ставни и наличники имели некогда, хоть и скромную, но оригинальную резьбу. Символы восходящего солнца над каждым окном, створки ставней удалось очистить от старой краски и сохранить при специальной обработке. А вот рамы со стёклами пришлось обновить. Дверь входная – тяжёлая на больших петлях тоже сохранена и отреставрирована. В одну из комнат вела оригинальная дверь с четырьмя стеклами, её удалось мастеру восстановить. А в комнате напротив двери не было уже вовсе. Её пришлось заказать у других мастеров в Дигоре по аналогии с существующей. Полы в одной из комнат были из такого прочного дерева, что их только очистили, а во второй комнате каждую доску мастер стругал вручную. Сейчас и потолки, и полы – как родные, не различишь! Но настоящим чудом стала веранда. Лишь по фрагментам сохранившихся элементов Иристон восстановил деревянные перильные ограждения, козырёк над двухстворчатой дверью с улицы, украшенной декоративными ромбами по бокам, полы.

Вдалеке, на краю просторного двора виднеется ещё одно деревянное сооружение: обновлённый колодец. От него сразу открывается вид на пойму Терека, на берега реки с густым лесом.

Гармонично смотрится ограда усадьбы (уже можно так сказать!). Она тоже изготовлена из дерева, каждая деталь штакетника с полукруглым верхом тщательно обработана и закреплена к металлическому каркасу. Сейчас во двор пришла техника – расчищается и выравнивается место под памятник Блашка Гуржибекову; скульптура изготавливается в Москве.

Но это уже будет другая история. Пока же несомненно одно: дом поэта, воина, основоположника дигорской литературы спасён! Мастер Иристон Дрисович Гобеев пока никак не хочет разделять наших восторгов – предстоит ещё немало работы. Ну что ж – ему видней!