Специальный проект газеты "СО" и СОИГСИ ВНЦ РАН

В канун 100-летия образования автономии Северной Осетии, которое наше общество встречает в сложной международной обстановке и в условиях нового внутреннего гражданского запроса на социально-культурную идентификацию, возникает очевидная необходимость обращения к истории.

Прошедший век полон назидательных уроков. Их учет подчас подобно вехам на трудном пути помогает идти вперед. Более того, осмысленно почерпнутые знания о прошлом поддерживают стремление совершенствовать существующую картину мира.

Осетинская национальная культура советского периода уже стала частью уникального явления – советской многонациональной культуры. Она развивалась и прошла общий путь в содружестве культур народов СССР. Вместе с тем ее судьба имеет и отличительные особенности. Одна из них связана с этапом зарождения национальной государственности и предваряет провозглашение автономии Северной Осетии. Это четырехлетие нахождения в составе Горской автономной советской социалистической республики, созданной на основании Декрета Всероссийского центрального исполнительного комитета от 20 января 1921 года.

Его можно представить как этап революционной настройки общества на культурные инновации. И чтобы ныне живущие поколения оценили сложность настройки общества тех лет, достаточно вспомнить рубежное тридцатилетие новой России, порой называемое "лихим безвременьем". А тогда, после братоубийственной Гражданской войны, существование культурного фронта, о котором вновь заговорили и сегодня, было далеко не умозрительным. Вхождение в Горскую республику осетинского сообщества, как и других соседних народов, со всеми их сословными, хозяйственными, религиозными, социально-психологическими, культурными противоречиями и проблемами вселяло надежду на их разрешение. Для советской власти это был огромный аванс доверия.

Одной из важнейших задач новой власти в сфере культуры являлись создание прежде всего советской школы и введение обязательного обучения детей, поскольку в Горской республике, по данным проведенного в 1920 году обследования, из 300 тысяч детей от 9 до 13 лет немногим более 6 процентов умели читать и писать. Условия же их обучения, особенно в горских школах, были крайне тяжелыми. К примеру, учитель школы из селения Унал в ответе на запрос Областного отдела народного образования писал: "Дети занимаются, сидя на полу в кружок: складывают буквы, считают палочки, нет для них ни книг, ни тетрадей, ни классной доски, ни обстановки. И все же дети хотят учиться…" Многие из них ходили в школу за несколько километров от дома в любую погоду, зачастую не имея нужных одежды и обуви. Впрочем, многие учителя испытывали те же трудности.

В начале 1920-х годов из-за тяжелого материального положения школьная сеть оказалась на грани развала. Резкое ограничение в 1922 году финансирования повлекло за собой значительное сокращение количества школьных учреждений в Северной Осетии. Из 115 школ продолжали работать только 56. Между тем голод и беспризорность, порожденные Гражданской войной и неурожаем 1921 года, привели из различных областей России в Горскую республику 1400 детей-сирот. Они были истощены от голода, тяжело болели. Забота об устройстве их жизни легла на плечи Наркомпроса Горской республики. Надо было буквально их спасать от смерти.

Для преодоления сложной кризисной ситуации руководство ГАССР приняло ряд мер. Осенью 1921 года Горский ЦИК образовал комиссию, а в 1922-м создал фонд из местных средств по улучшению условий быта детей, для материального и продуктового обеспечения школьников. В 1923–1924 годах партийные и советские органы обеспечили возвращение детей-сирот из Горской республики в места их прежнего жительства, смягчив тем самым финансовую нагрузку и дефицит мест в школах и детских домах. Большое значение имело решение 3-й сессии Горского ЦИКа о подготовке кадров школьных работников и об улучшении их материального положения. Параллельно отдельное внимание было уделено отбору кадров из действовавшего педагогического состава. В повестке дня органов власти находились проблемы языка преподавания, создания алфавита для бесписьменных народов, издания учебников на горских языках, расширения выпуска научной, политической и художественной литературы, периодических изданий на национальных языках.

Внимание к этим проблемам со стороны органов власти ГАССР вызвало большой отклик у входивших в ее состав народов. С 1923 года в республике проводились общественные недели помощи школам. На собраниях и сельских сходах принимались решения об оказании помощи в строительстве и ремонте, заготовке топлива и улучшении бытовых условий учителей. Всенародные поддержка и энтузиазм, особенно среди сельской интеллигенции, значительно облегчили условия обсуждения СНК РСФСР в 1923 году путей реализации в Горской республике плана всеобщего обучения в десятилетний срок на базе уже созданной здесь школьной сети. Частью этого плана являлась ликвидация неграмотности среди взрослого населения. С этой целью в ГАССР действовали 14 школ ликбеза и 150 пунктов по ликвидации неграмотности.

Достигнутые к началу 1924 года результаты в сфере образования с оптимизмом были подчеркнуты на IV съезде советов Горской АССР. Он констатировал "установление единой советской, трудовой школы. Единой – по типу, советской – по ее политическому значению, трудовой – по методам учебно-воспитательной работы". Мы же сегодня с высоты прошедших лет можем добавить, что созданная в Горской республике система школьного образования, результаты работы по ликвидации неграмотности среди горских народов качественно расширили возможности совместного решения обществом и властью других острых проблем социально-культурной жизни ее. Партнерство обеспечило создание социального подспорья для сети профессионально-технических школ, школ фабрично-заводского ученичества, рабфаков, специализированных курсов.

Созданная система открыла возможности и для всенародной дискуссии о правовом положении женщин-горянок, раскрепощении ее в быту и предоставлении возможности для самореализации. Главный политико-просветительский комитет при Наркомате просвещения ГАССР стал координатором в пропаганде нового положения женщин в Советском государстве. Организационную поддержку осуществлял съезд женщин-горянок Горской республики. Первый в 1921 году отмечал только "первые проблески освобождения женщин Востока". Но вскоре с трибуны съездов советов Горской республики уже звучали требования о запрещении калыма, похищении девушек, принуждении к выходу замуж против собственной воли. В результате женщина-горянка накануне размежевания ГАССР и образования национальных автономных областей работала на производстве, избиралась в партийно-советские органы, училась в средних и высших учебных заведениях. В 1924 году в руководящие органы Горской республики были избраны 15 женщин, в местных и центральных вузах учились 10 девушек.

Подтверждением того, что "ученье – свет", стали привязанные к планам всеобщего образования в Горской АССР мероприятия по борьбе с религиозным радикализмом реакционного духовенства. Наряду с пропагандистскими усилиями органы власти приняли меры с целью поэтапного вытеснения, например, шариатского судопроизводства из жизни общества. На первом этапе шариатские суды в округах с мусульманским населением существовали наравне с народными. Однако к августу 1922 г. ситуация позволила Горскому ЦИК принять постановление "Об упразднении шариатских судов". По оценке партийно-советских органов ГАССР, "ликвидация шариатских судов явилась важным успехом в идеологической борьбе, свидетельствующим о пробуждении инициативы и росте самосознания одурманенных в прошлом религиозным фанатизмом горских масс". И добавим: свидетельством оправдываемого доверия к власти.

Борьба с невежеством и предрассудками привела к значительному резкому росту интереса северокавказских народов к литературе и искусству. Наркомпрос Горской республики фиксировал активное книжное обращение в разделах зарубежной, русской, национальной литературы и периодической печати в библиотеках, избах-читальнях. Отмечалось оживление работы театра, любительских театральных студий с революционным репертуаром. Открывались изостудии, создавались музыкальные коллективы и пр.

Таким образом, осетинская национальная культура в период вхождения Северной Осетии в состав Горской АССР вместе с другими народами училась "шагать в ногу" с революцией. Она приобретала ценный опыт для дальнейшего развития в рамках Северо-Осетинской автономной области, созданной решением ВЦИК СССР 7 июля 1924 года.