А тут еще в газете сообщали, что там же и устроили парк "Нартон". Какое еще место лучше найти для отдыха: рядом – санаторий, Водная станция, общественный транспорт туда ходит. И само название "Нартон" отдает чем-то грандиозным, масштабным.

В общем, наконец, собрался, что давно не удавалось сделать. Сел в маршрутку 23-а и с другого конца города направился в новый парк за впечатлениями и с желанием красиво отдохнуть. На месте сразу добавили энтузиазма величественные скульптуры героев нартского эпоса, и в предвкушении новых интересных неожиданностей зашел в парк. По едва знакомой дорожке, той самой, заасфальтированной, которая, как оказалось, сохранилась как память, раритет. Подальше от входа в парк асфальт из прошлого века потрескался и местами вздулся, сдобренный старыми листьями, превратившимися в бурый налет. Я шел и смотрел на заросший деревьями неубранный парк и не узнавал старые места, где когда-то были высажены лучшие породы деревьев – сосна, дуб, клен, бук.., все заросло мелколесьем. Хотелось зайти вглубь, но мешали поваленные деревья, некоторые опасно нависали над головой, едва держась на соседних.

"Ничего страшного, – убеждал я себя – зато вон сколько веток валяется, выберу себе две палки для "скандинавской ходьбы", чтобы легче было передвигаться". Но как назло ветки все были гнилые и легко ломались. Захотелось присесть, но скамеек нигде не было. Старые распиленные бревна, приспособленные некогда под лавочки, сгнили, а поваленные деревья были еще мокрыми и грязными. Тем не менее на одном таком у дороги расположилась молодая семья – родители и трое детей. "Вот молодцы!" – подумал я и вспомнил, что повыше когда-то у меня была любимая лавочка. И дорожка, некогда отсыпанная мелким отсевом, от которого не осталось и следа, но который заменил мусор, и правда меня привела к той самой скамейке. Вот она, уже сгнившая, остался только ее металлический остов. От него веяло воспоминаниями, добротой и покинутостью. "Это, наверное, нормально", – сказал себе. Парк, видимо, имеет статус бюджетного. На него особо не тратились. Поэтому здесь нет никакой инфраструктуры – детских площадок, спортивных тренажеров, киосков и многого другого. А убирать спиленные, упавшие деревья и ветки, устанавливать лавочки, урны для мусора – это ведь расходы.

Но ноги устали – возраст все же, и в памяти всплыло где-то вычитанное определение: первое и самое главное правило – в общественных местах человек должен иметь возможность сесть. Это первый шаг по превращению пространства из транзитного, которое хочется поскорее покинуть, в полноценное, где хочется задержаться и провести побольше времени.

"Ну что я в самом деле! – упрекнул себя за негативные мысли. – Ну не было у города необходимых средств для создания всех условий в парке".

И тут вспомнил, что на улице, где стоят скульптуры, установили много лавочек, и, собрав все силы, побрел туда. Дошел и плюхнулся на самую крайнюю. Огляделся – вдоль автодороги сотни лавочек, на которых никто, кроме меня, не сидел, что вызвало недоумение. Но когда рядом проехал "КамАЗ", пустивший в мою сторону порцию выхлопа, и я невольно закашлялся, все понял. Люди – не дураки. Но за столицу республики возникла гордость. Установить море шикарных скамеек у проезжей дороги, да еще на дорогой плитке может позволить себе только самый богатый город.

Правда, вот если бы сюда, к скамейкам, перенести парк, было бы здорово. Но тогда куда девать дорогу? А может быть, из этих сотен лавочек перенести в парк хотя бы с десяток-другой. Вот это мысль! Тут же захотелось ею с кем-нибудь поделиться. Но рядом как назло никого не было. Весь народ был в парке...

"Ну что это я размечтался! – осадил себя за такие мысли. – Время нынче сложное, у людей другие задачи". Я, если еще раз решу прийти в "Нартон", обязательно возьму с собой раскладной стульчик и воду. А вот как быть, если захочется по нужде, не придумал еще, ведь туалета тоже в парке нет…