Эту высокую награду ему вручали в штабе Северо-Кавказского военного округа. Обстановка была торжественной. Присутствовали многие офицеры высшего ранга. Наш прославленный земляк, дважды Герой Советского Союза генерал-полковник Исса Плиев повесил на грудь героя Брестской крепости Золотую Звезду, а потом вручил не один, а сразу два ордена Ленина (явление уникальное). Вторым орденом Гаврилова наградили за долголетнюю безупречную службу в рядах Советской армии. А потом были воспоминания. О том, как казаки Плиева вместе с частями генерала Батова освобождали Брест, наступали в районе сильно укрепленного опорного пункта Пружаны и огромного массива Беловежской пущи; о том, как героически сражались наши земляки в самой Брестской крепости, партизанили в лесах Белоруссии... Исса Александрович с интересом расспрашивал героя "бессмертного гарнизона" о бойцах-осетинах, многих из которых хорошо помнил бывший командир 44-го стрелкового полка майор П. М. Гаврилов.

Среди тех, кто 22 июня 1941 года первым принял удар на себя, кто давал клятву: "Умрем, но из крепости не уйдем!", в составе подразделений 84-го и 125-го стрелковых полков, оборонявшихся в крепости, было более пятисот уроженцев Северной Осетии. Дело в том, что последние два призыва из нашей республики были направлены именно в Брестскую крепость. Ребята ехали в далекую Белоруссию с большой охотой. И место службы всем им пришлось по сердцу. Еще бы! У крепости была своя история, и прикоснуться к ней парням из Заманкула, Хумалага, Дигоры, Владикавказа, Зильги, Дур-Дура, Синдзикау было очень интересно. Уже прибыв на место службы, они увидели цитадель, или центральное укрепление, со стенами двухметровой толщины. Оно насчитывало 500 казематов для 12 тысяч человек. Ребятам показали укрепления – Кобринское, Тераспольское, Волынское с многочисленными равелинами, куртинами, капонирами. С начала Первой мировой войны крепость являлась базой снабжения русских войск. Потом в течение трех лет была оккупирована кайзеровскими войсками. А 3 марта 1918 года в Белом дворце цитадели был подписан Брестский мир между советской Россией и Германией с ее союзниками – Австро-Венгрией, Турцией, Болгарией. До 1939-го в Брестской крепости размещались части польской армии.

Наших ребят вначале тоже поселили здесь, в казармах, чтобы потом в числе других отправить в свои части, дислоцировавшиеся в крепости, – артдивизион, стрелковые и разведывательный батальоны, в подразделения Брестского Краснознаменного пограничного отряда, инженерный полк, в часть 132-го батальона войск НКВД.

* * *

Они встретили войну самыми первыми – бойцы и командиры Брестской крепости, среди которых были сотни наших земляков. Как сложились их судьбы? Где их могилы? Кто из них сложил голову еще тогда, 22 июня 1941-го, под страшными бомбежками, когда в 4 часа утра фашистами был открыт ураганный огонь по казармам? Кому из них удалось все-таки выйти из крепости, преодолев под артиллерийским, минометным и пулеметным огнем обводной канал, реку Мухавец и огромный вал? Учесть потери было тогда практически невозможно... Кто из них остался на территории цитадели, чтобы до последнего дыхания продолжать сопротивление, несмотря на атаки штурмовых групп противника и его яростные бомбардировки? Кто из них оказался в числе тех, о чьем непоколебимом мужестве гласят надписи на крепостных стенах: "Мы приняли первый бой. 22 июня 1941 года. Умрем, но не уйдем отсюда!", "Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина". Кто из них, несмотря на отсутствие воды, продовольствия, медикаментов, в неимоверно тяжелых условиях был в числе бойцов, сковывавших целую немецкую дивизию? Наконец, кто из них попал в число тех, кто был застигнут фашистами на больничной койке? Ворвавшиеся в госпитальные здания немецкие автоматчики зверски расправлялись с ранеными. А 23 июня, захватив медперсонал, раненых, детей, используя их в качестве живого заслона, фашисты погнали несчастных людей впереди автоматчиков, атаковавших Холмские ворота.

Почти месяц герои Брестской крепости, в том числе и десятки наших земляков, отчаянно сопротивлялись, большинство их пало в бою, части все же удалось пробиться к партизанам, а многие, обессиленные и раненые, попали в плен... Даже противник вынужден был отметить стойкость и героизм защитников крепости.

* * *

Этого человека правильно назвали "скромным тружеником войны". Военный техник второго ранга Николай Александрович Гокинаев, начальник артиллерийского снабжения 17-го гаубичного полка 42-й стрелковой дивизии, навсегда запомнил этот день – 22 июня.

Передислокация полка прошла четко и своевременно. Штабные документы успели вывезти в безопасное место. Оружие пошло в ход сразу. И Николай, стреляя по диверсантам, не терял мужество, опирался на друзей, одним из которых в их гаубичном полку был его земляк Батырбек Гусалов. Гокинаев выполнял серьезнейшие задачи – доставлял под бешеным огнем противника с артиллерийской базы новые орудия и стрелковые вооружения, подвозил боеприпасы, совершая круглосуточные рейсы непосредственно на огневые позиции батарей. Он был одним из тех, кому посчастливилось вырваться из вражеского кольца в Бресте. Но не со своей 42-й дивизией, а с отдельной группой бойцов. К своим приходилось идти в основном ночью лесными и полевыми дорогами. В населенные пункты не заходили, ночевали в стогах. И все же пробились к линии фронта.

А потом Николай овладел навыками войскового разведчика. Да и не только этим. И воевал всю войну. Участвовал в оборонительных боях на Северном Кавказе, освобождал Донбасс, Таврию, Крым. Особенно отличился в боях на Перекопе, обеспечивая бесперебойное снабжение снарядами частей дивизии. В штаб маршала И. С. Конева его определили как опытного, волевого офицера, обладавшего твердыми командирскими качествами. Он стал инспектором Управления артснабжения 1-го Украинского фронта. Закончил войну в Праге. В мирное время многие годы был директором средней школы.

А начиналась та страшная война для него все в том же Бресте, в полку, располагавшемся на расстоянии двух километров от крепости. И это он запомнил навсегда. Так же, как и его земляки-кавказцы – уроженцы Северной Осетии и Кабардино-Балкарии Джабраил Макоев, Осман Гогаев, Александр Бабышко, Султан Баушев. Кто-то из них погиб в первые же дни войны, другие сражались против превосходивших сил врага, до последнего выполняя свой долг. У них была одна общая цель: они защищали Родину.

* * *

Борис Сергеевич Дзабиев часто бывал в Брестской крепости. Прежде всего – по долгу службы. Он работал здесь заместителем начальника дистанции пути. 22 июня, на рассвете, ему, члену брестского железнодорожного узлового парткома, сообщили о том, что надо немедленно спасать партийные документы. Часть их он закопал в землю, часть сжег. Именно наш земляк в дальнейшем стал одним из организаторов брестского подполья. Главной своей задачей он считал необходимость донести до советских людей правду о положении на фронте. Это было необходимо: в начале августа гитлеровцы широко распространили ложную информацию о том, что заняли Москву. Вот почему каждая сводка Совинформбюро была на вес золота. И Дзабиев сам часто переписывал эти новости от руки. Его группа собирала оружие, боеприпасы и направляла все это в партизанские отряды...

Но, на мой взгляд, куда более значимым является другой факт. В пригороде Бреста размещалась штабная рота осетин 825-го батальона. Это был Северо-Кавказский легион. Он состоял из военнопленных, преимущественно осетин, для которых вступление в него было единственной возможностью вернуться в ряды борцов против фашистов. Так вот именно Б. С. Дзабиеву партизанское подполье поручило подготовить легионеров к переходу в партизанский отряд. В свое время об этом подробно рассказывала белорусская газета "Заря" (орган брестского обкома и горкома КПСС).

* * *

22 июня 1941 года С. Матевосян – заместитель политрука – по приказу полкового комиссара Ефима Фомина, когда Брестская крепость была разбужена грохотом канонады и когда кругом была неразбериха, рвались снаряды, именно наш земляк возглавил контратаку. Это был первый серьезный удар по противнику – Матевосян и его отряд уничтожили почти роту автоматчиков, прорвавшихся в центр цитадели. С этого удара, по мнению писателя С. Смирнова, и началась героическая оборона Брестской крепости.

Жизнь Матевосяна (его семья долгое время жила во Владикавказе) полна интересных событий. Он, к 1939 году уже горный инженер, получивший образование в Московском институте цветных металлов и золота, добровольно вступил в Красную армию. Попал в Брест, ставший советским. Здесь, в крепости, и начал военную службу. Молодой инженер сразу показал себя старательным, дисциплинированным бойцом. Вскоре его назначили политруком.

В первый же день войны он был дважды ранен, но не ушел с поля боя, даже схватился врукопашную с гитлеровским офицером.

Об одном из подвигов Самвела, помню, рассказывал в свое время журналист Ю. Ясько. Матевосян и его бойцы (их было тридцать) понимали, что с несколькими автоматами, винтовками и горсткой патронов выдержат не более одного боя. Немцы могут их смять. И тогда... тогда враги ворвутся в подвалы и выместят зло на женщинах и детях! Этого допустить было нельзя. Самвел не раз обращался к женщинам с просьбой уйти в плен (только это было хоть каким-то шансом вывести отсюда детей живыми). Но в ответ звучало одно: "Мы останемся с вами!" И тогда Матевосян решил пойти на хитрость. Он громко, чтобы слышали все, велел красноармейцу Абаеву пробраться к группе комиссара Фомина и принести письменное распоряжение о сдаче в плен жен и детей бойцов и командиров.

Самвел понимал, что в создавшейся обстановке приказ его невыполним (вокруг было море огня), так что он просто велел Абаеву имитировать выполнение, дав ему предварительно пустой лист. А что оставалось делать? За три дня здесь, в подполье, умерло уже 8 детей. Их обезумевшие от горя матери не позволяли предать тела земле и по-прежнему держали малышей на руках. Самвел понимал: решение нужно принимать немедленно, пока не угасли жизни десятков других детей, находившихся здесь же и с надеждой смотревших на наших бойцов. И когда Абаев принес "приказ" Фомина, Матевосян проводил колонну под белым флагом. "Прощайте, солдаты. Останемся живы – расскажем о вас", – последнее, что сказала тогда одна из офицерских жен.

А вскоре он, комсорг, получил третье серьезное ранение. Его в тяжелом состоянии перенесли в крепостной подвал, и там спустя много дней он, бездыханный, был захвачен фашистами в плен, отправлен в лагерь, где его все же сумел поставить на ноги наш врач.

Потом были побег из лагеря, партизанский отряд, боевые вылазки, работа с луцкими подпольщиками. И снова фронт. Теперь уже лейтенант Матевосян был в должности командира гвардейской штурмовой роты.

Больше года Самвел сражался на фронте, пройдя со своим подразделением славный боевой путь. Получил несколько орденов, еще три ранения, участвовал в штурме Берлина. И на стене гитлеровского рейхстага оставил свою подпись: "Я из Бреста. Самвел Матевосян". Кто знает, может, тогда он вспоминал и наших земляков, с кем ему довелось служить там, в Брестской крепости: Александра Гогичаева, Камболата Кокаева, Магомета Бугулова, Владимира Гадзаова, Таймураза Мамукаева, Дудара Билаонова, Хангери Бацазова, Бориса Кибирова, Илью Чельдиева, Кантемира Дудиева, Майрана Джериева, Сократа Плиева, Габо Кайтукова и еще многих, многих других, начинавших эту страшную войну рядом с ним там, в Брестской крепости...

* * *

Да, ее оборона стала выдающимся примером исключительной стойкости, настоящего мужества советских воинов. В память о подвиге защитников в мае 1965 года ей было присвоено почетное звание "Крепость-герой" с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда".

Знаменитый мемориал, воздвигнутый на земле крепости, – дань памяти ее героям, среди которых немало наших земляков. На народные средства скульптор А. П. Кибальников создал грандиозный памятник. Рядом, у подножия главного монумента, плещется над землей горячее пламя Вечного огня... Пусть же и наша память о героях будет вечной. Многие из них шагнули в бессмертие еще тогда, 22 июня 1941-го...

Валентина БЯЗЫРОВА, заслуженный учитель РФ