К 100-летию Расула Гамзатова

…В 80-х годах мне посчастливилось присутствовать на съезде писателей в Москве. В перерывах многие ходили в буфет, где, естественно, по тем временам стояли в очереди. Герой этих моих заметок Расул Гамзатов никогда не позволял пропускать себя вперед. Я стояла где-то через два-три человека после него. А перед ним женщина попросила: "Дайте печенье, одну булочку и однО кофе". Пока она копалась в кошельке, Расул сказал: "Один кофе, пожалуйста". Буфетчица с укоризной посмотрела на женщину: "Вот видите, нерусский человек, а как правильно говорит: ОДИН кофе". Та засмущалась, а Расул, поглядев на нее и буфетчицу, молвил: "И адын булочка".

Вот почему слово "человек" написано в начале с заглавной буквы. Он был таким и в жизни, и в поэзии: внимательным и добрым… Безумно влюбленный в свой Дагестан, ценил, любил, отражал в стихах и прозе всю многослойность, многогранность, знаковые события и знаковых людей СССР, России, Осетии… Один из сборников подписал так: "Друзьям из Северной Осетии с братским приветом!" А он и был лауреатом премии им. Коста Хетагурова и очень гордился этим титулом, как и другими своими званиями и наградами. Хотя жил, работал и творил не ради них. Даже названия его стихотворных сборников "В горах мое сердце", "Высокие звезды" и другие говорят, что ему по-настоящему дорог был весь наш кавказский горный край. С какой горечью он писал в стихах о том, что разделена Осетия на Север и Юг… И не зря столько осетинских поэтов посвящали ему стихи, сняты о нем фильмы на нашей студии кинохроники.

Обо всем этом можно прочитать в только что явившейся в свет новой уникальной книге "Расул Гамзатов и Осетия", изданной в типографии Национальной научной библиотеки РСО–А. Автор-составитель – замдиректора ННБ Ирина Бибоева, на счету которой – уже много замечательных изданий. Даже трудно назвать, чего, касающегося жизни и творчества Расула, нет в упомянутом сборнике: здесь его стихи, фотографии, посвящения ему, воспоминания о встрече с великим аварцем… Все собрано, написано с любовью, с великолепным знанием его богатой биографии… Такую книгу я презентовала бы не только в Осетии и Дагестане, но и в столице…

Так же трудно сказать, о чем не писал сам Гамзатов: есть ощущение, что он писал обо всем. О матери и любимой женщине, о предках и героях, о войнах и победах, о горах и долах… Здесь – лирика и философия, публицистика и ирония, а главное – вера в добро, в то, что рождены мы для счастья, а не для битв… И, конечно, много строк он посвятил молодежи, наследникам, которые, по его мнению, должны хранить верность не только обычаям отцов, застольным и другим, а их мужеству, чести, совести, умению любить и побеждать все низкое, злобное, что мешает жить:

"Всего желанней нам на свете,

В преддверьи собственной зимы,

Чтоб нас счастливей жили дети,

Которых породили мы…"

Еще один маленький эпизод из нескольких встреч с Расулом: у памятника братьям Газдановым. Помню, с каким благоговением смотрел он на неподвижных, но будто летящих вдаль журавлей, на склоненную голову матери героев Тасо… Кто-то в шутку спросил у него и у скульптора Сергея Санакоева: "А что же все-таки было раньше – песня или памятник?" Расул вполне серьезно ответил: "Разве непонятно, что мы это вместе делали?"

Сразу после кончины Расула, моего неизменного кумира в жизни и литературе, я написала стихи, из которых приведу несколько строк:

Сквозь улиц неумолчный гул,

Телеэкрана долгий рокот,

Поговори со мной, Расул,

Из журавлиного далека.

Хочу, хочу, чтоб ты восстал,

Прорвавши вечность Божьим даром,

Чтоб снова прочитал Коста

Под сенью нашего хадзара…

А может, вправду "смерть приснилась",

Как ты писал, и ото сна

Аварской песнью пробудилась

На время стихшая струна…

Окликай почаще, как ты обещал, "всех тех, кого оставил на Земле"…