Так вот у меня екало каждый день, пока бродила по улицам Владикавказа. Наверное, душа продолжает жить где-то там, на Осетинской слободке, между ул. Войкова и Церетели, парком и пятой школой. Не хочет она менять место жительства. И где бы я ни гуляла, тянет в наш бывший дом на углу ул. Войкова и Армянской, в сад, которого больше нет, где на его месте новым владельцем построен двухэтажный дом, а наш прежний рядом выглядит немощным старцем. Каждый раз глажу рукой его стены и стараюсь сдерживать слезы. Совсем другая жизнь. Та прошла и останется только в памяти, ее невозможно передать максимально близко ни рассказами, ни фотографиями.

Наш дом, верю, меня узнал. Погладила "старика" рукой, вспомнила абрикос перед парадной, которому мальчишки не давали "дозреть", зимнюю укатанную горку по Армянской вниз, дорогу в школу, по которой могу идти с закрытыми глазами…. Когда-то дом казался большим, а сейчас "ужался" и вряд ли счастлив без дедушки и бабушки. Может, обижается…. Как знать. Ушли те времена. Не вернуть. Не передать картинки, как ни старайся. Но мне так хочется думать, что он помнит меня, что не забыл накрытого стола под большим оранжевым абажуром, охапок персидской сирени, бидонов с черешней, вкусней которой я больше никогда не ела, абрикосового варенья, запаха соломы, которую бабушка гладила утюгом и делала из нее картинки, а потом дарила приятельницам... Дедушкиных книг, его тетрадок с решениями моих алгебраических задач, огромного лимона в кадке, путешествовавшего из комнаты на веранду и обратно, но никогда не цветущего, бульканья бродящего винограда, превращающегося в домашнее вино, да много чего еще, разве перечислишь... Дом живет теми же воспоминаниями, что и я. Энергия ведь не исчезает. Во что трансформируется – я не знаю. Да и не суть. Просто я здесь и сейчас, но душой очень далеко, и, возможно, если кто то там же вспоминает былые времена, может, мы и встретимся, и друг друга узнаем. Как знать. Грустно, но когда-нибудь настанет время, когда некому будет сказать нашему дому: "Ну, здравствуй! Я прилетела. Узнал?".

…Город за время моего отсутствия, а не была я три года, изменился. Помолодел. Правда, молодость – не всегда наличие вкуса, но вдаваться в детали не очень хочется. Он уютней стал, может, от погоды, может, от того, что давно не прилетала. Кафешки кругом, много молодежи. Вечером особенно. А помню ведь времена, когда в одиночестве шла через парк и удивлялась будто вымершему проспекту.

Парк потерял былое скромное очарование. Думаю, насовсем. И пусть вместо "Нара" – большая цветущая клумба, пусть самшит вдоль дорожек, пусть камнем выкладывают берега прудов, но нельзя, чтобы все было гладко и в одной прямо-перпендикулярной плоскости. Вот спилили массу старых деревьев, а молодых саженцев взамен не увидела. Зачем-то любимого всеми мальчика засунули внутрь фонтана, ниже уровня земли почти. Его бы, ок, в фонтан, но с разницей высот, чтобы издали было видно. И цапля... ау! И розария рядом нет. Ладно, заметила бадью с пальмой.

Парк – это такое существо, которое имеет загадку, укромные уголки, теперь вот на склоне между верхним и нижним парком вы не найдете фиалок весной, а когда то они там появлялись первыми. Раньше парк был прохладным, тенистым, с тайными тропами, такой уютный и родной. А сейчас – как пасынок, у которого родители не знают, как его правильно воспитывать. Модные тряпки купил, а внутри пустота. Наверное, кому-то так нравится, особенно если не знать, как парк выглядел раньше. Кстати, никто не знает тайного смысла в слоне и носороге? Мне прямо покоя сей вопрос не дает. Вот, что бы, что? Красивше было? А! Еще вот заметила на дереве омелу – вообще-то это полупаразитарный кустарник без собственной корневой системы. В Европах его полным-полно, но пользы, понятно, мало, только на Рождество для украшательства. Говорят, под ней еще целоваться надо, но тут комментировать не могу. Не пробовала...

А любимому городу у Синих гор шлю воздушный поцелуй и обещание скорой встречи.