Они сделали невозможное

Без крыш, без оконных рам, без дверей стояли стены конторы, столовой, ремонтной мастерской. Пусто чернели разбитые двери склада запасных частей. Тут и тaм валялись покрытые тающим снегом детали станков. Тракторов и комбайнов на станции не было.

Долго стояли угрюмые, молчаливые люди, переводя взгляд с одного разрушенного строения на другое. Наконец директор станции товарищ Цидаев, только что вернувшийся из партизанского отряда, заговорил:

– Сев начнется в конце марта или в начале апреля. Колхозы разорены. Немцы уничтожили почти весь рабочий скот. У нас три месяца сроку. Успеем восстановить станцию?

С минуту люди молчали. Потом кто-то коротко ответил:

– Должны успеть.

И тут же молодой голос выкрикнул звонко и уверенно:

– Успеем! Мы уже начали!

Директор вопросительно взглянул на шестнадцатилетнего Дахсико Макеева:

– Кто это "мы"?

– Бригадир Асламбек Макеев, тракторист Увзико Амбалов и я.

Теперь все смотрели на бригадира. Тот улыбнулся:

– Завхоз Бесолов здесь? Пойдем с нами, завхоз. Есть для тебя подарок.

Вскоре все четверо шли по улицам Алагира. Придя к дому Амбалова, они взяли лопаты и лом и стали рыть землю в саду, под голыми ветками фруктовых деревьев.

Здесь, в яме, хранились тщательно упакованные и смазанные тавотом cотни запасных частей для тракторов и сельскохозяйственных машин.

– Мы перетаскивали их сюда по ночам, когда увидели, что станция не охраняется, и двери склада раскрыты, – объяснил бригадир.

– Теперь посмотри мой подарок, – сказал Дахсико.

Это был трактор "СТЗ", укрытый в глухом уголке сада, отремонтированный, вполне готовый к работе. Дахсико тут же запустил его, и завхоз выслушал взволнованный рассказ водителя:

– Ты знаешь, как я люблю свой трактор. Ведь работал на нем два года. Он стоял в поле, когда здесь были немцы. Ржавел и портился... Душа болела: очень было досадно, что так разрушится наше хозяйство. Но вот, когда пошли слухи, что наши наступают, я привел его сюда – боялся, что немцы его угонят, если найдут в поле.

…Так началось возрождение МТС. Все принимали в этом горячее участие. Шестнадцатилетний бухгалтер Финогенов укладывал кирпичи, вода для глины грелась рядом на костре. Директор строгал доски для дверей. Завхоз Бесолов нашел верстак. Несколько столов и стульев, кухонный котел и части токарного станка.

Молодые трактористы и прицепщики целые сутки проводили возле машин. Кроме трактора Дахсико только одна машина оказалась на ходу, остальные тридцать шесть стояли в полях, покрытые снегом.

Это были трудные дни, явившиеся испытанием для каждого из работников – испытанием воли, упорства, находчивости.

Ведь не прошло и года с тех пор как стал трактористом семнадцатилетний Ким Зангиев. Раньше он считался рядовым работником, мало выделявшимся среди неопытной молодежи. Теперь его нельзя было узнать – с такой страстью работал Ким. Дни и ночи проводил он возле машины, засыпая там, где его сваливала усталость. Девушки-трактористки Зина и Таня Каргиновы, Зина Бицоева действовали с такой же энергией и напористостью. Сутками не снимали они промасленные комбинезоны и только и думали о том, как достать ту или иную деталь или заменить отсутствующий инструмент.

В любую погоду, в любое время на полях можно было встретить молодых механиков, трактористов, прицепщиков. Подогревая у костров закоченевшие руки, они чинили тракторы.

Мастерской еще не было. Но они уже приступили к ремонту. К старшему технику Улубиеву, у которого глаза были воспалены от бессонницы, то и дело приходили трактористы, слесари, токари.

– Как быть с машиной № І2? Ей недостает выхлопной трубы.

– Придумаем. Найдем. Сделаем,– ответил Улубиев. И люди придумывали, находили, делали!..

Выхлопную трубу для трактора № 12 притащили за несколько километров тракториcт Дота Кутарев и токарь Сeргeй Габилов. Они обнаружили за городом свалку металлического лома, появившуюся из-под растаявшего снега, как волшебный клад из-под земли.

Обновлялись не только машины – переделывались люди, рождались новые кадры мастерской...

И вот настало 2 апреля 1943 года. Из-за гор поднималось яркое южное солнце, под его лучами начинали дымиться черные поля. В этот час открылись ворота станции. Мощный "Сталинец", громыхая гусеницами, мерно стуча мотором, вышел на шоссе. За ним показалась другая машина, за ней – третья, четвертая… Шесть "Сталинцев" и "У-22". Шесть тракторов у Алагирской МТС шли на поле колхоза "Красный Салугард".

А еще через пару дней на станции не осталось ни одной машины. Все тридцать восемь тракторов гудели теперь на полях от зари до зари, таская за собой плуги, бороны. Их несли уже не те люди, что в прошлом году. Ушли за это время на фронт Ким Зангиев, еще несколько трактористов. На местах водителей сидели теперь недавние прицепщики Хангери Ханаев, Каурбек Цогаев, Савелий Токарев. Мальчишеские лица их были сосредоточены, лбы нахмурены: на полях, изрытых снарядами, от тракториста требуется удвоенная бдительность.

...C тех пор прошел почти год. Теперь в большой мастерской Алагирской МТС под ровное шуршание станков заканчивается ремонт последних машин. Строится паровая кузница. Действует механическая мельница, созданная для удобства рабочих. Обедают они в чистой и светлой столовой.

Алагирская МТС снова вступила в строй действующих и уже снискала славу одной из лучших в Осетии.