Буланов Н.М. с министром внутренних дел Монголии 1981 г.

Осетия в творчестве советских художников занимает видное место – из этих произведений можно создать целый музей, яркий по именам, многообразный по жанрам, стилям и тематике. Но и в этом ряду особняком будут стоять работы Николая БУЛАНОВА (1915-1987), в биографии которого сошлись совершенно необычные сюжеты.

Согласитесь, нечасто бывает, когда боевой офицер, дослужившийся до генерала, одновременно достигает высот в живописи, акварели, графике, автолитографии. И как венец таких усилий – не имея базового специального образования, в 60 лет по праву становится членом Союза художников СССР.

Если представить, что все художники, входившие в творческий союз страны, выстроились на плацу, то главным среди них как старший по званию, несомненно, был бы генерал-майор внутренних войск Николай Михайлович Буланов, кандидат военных наук, один из основателей и многолетний руководитель Центрального музея МВД России.

Далеко не каждый профессиональный художник может похвалиться тем, что его работы были изданы в СССР отдельным набором открыток. А у Буланова такая опция была. Комплект "По родной стране" из 13 репродукций его картин и рисунков вышел в 1975 г. И это при том, что Николай Михайлович вплотную занялся творчеством только после сорока, полностью посвятив всю первую часть своей жизни служению Отечеству.

В Великую Отечественную он прошел через огненное горнило фронтов от погранзаставы в Карпатах – в сорок первом, до Кенигсберга – в сорок пятом. Дважды был ранен. Важной вехой стала учеба в столице Северной Осетии, в Орджоникидзевском училище пограничных и внутренних войск НКВД им. С.М. Кирова, которое было создано 2 мая 1938 г. на базе пехотного отделения Ново-Петергофского военного училища.

Н.М. Буланов в своих воспоминаниях так описывает это историческое событие: "1 мая 1938 года мы несли службу по охране общественного порядка во время военного парада и демонстрации трудящихся на площади Урицкого в г. Ленинграде. Вечером, после службы, училище с оркестром, чеканя шаг, прошло километровой колонной с площади Урицкого до Балтийского вокзала. Это был наш прощальный марш по Ленинграду. Через двое суток мы погрузились в эшелоны и убыли на Кавказ.

В г. Орджоникидзе прибыли в ночь с субботы на воскресенье. Тихо и деловито разгрузились. На автомобилях перевезли имущество и оружие. Спать не ложились. Размещали по пирамидам оружие, устраивали спальни, гладили обмундирование и готовились к маршу по городу под девизом: "Здравствуй, город Орджоникидзе!"…

На центральной площади города, в начале главного проспекта, напротив прекрасного городского парка, расположенного на берегу бурного Терека, было построено современное пятиэтажное здание, предназначенное для размещения училища. Из окон был виден красавец Казбек.

В воскресенье, в 12 часов дня, распахнулись огромные металлические ворота училища, и под бравурные звуки духового оркестра на главный проспект города двинулись колонны подтянутых курсантов в зеленых фуражках.

Одеты мы были с иголочки. Защитные шерстяные длинные гимнастерки, темно-синие диагональные бриджи, хромовые, до блеска начищенные сапоги со шпорами".

Но главное, конечно, было не в парадах и горных красотах, хотя глаз будущего художника не мог не замечать их. Все понимали сложность момента и значимость боевой подготовки. А она была на высоте – в прямом и переносном смысле этого слова, ибо умение держать оборону в горах было одной из центральных задач в процессе обучения курсантов.

Вспоминая то время, Буланов рассказывает про многокилометровые марш-броски и тяжелые учения, когда пушки, пулеметы, минометы и обоз с провиантом втаскивались на перевал вручную, ибо развьюченные лошади и ишаки сами с трудом и с помощью людей карабкались по кручам.

"Марш-броски в горах и учения были прекрасной школой подготовки к обороне перевалов и к боям в горах Кавказа в годы Великой Отечественной войны. И если мы в 1938 году не успели подняться на г. Казбек, то в 1943 году в кирзовых сапогах, без особого альпинистского снаряжения, со скудным пайком, обмороженные, мы с боями прошли через г. Эльбрус на высоте 4500 метров. Вот она, заслуга нашего училища, подготовившего своих питомцев к суровым испытаниям войны", – с гордостью отмечал многие годы спустя генерал-майор.

А в послевоенные годы с наибольшей силой проявилась тяга к искусству. Буланов, который часто ездил по стране, смотрел на окружающий мир глазами поэта с кистью и карандашом, посвящая любимому увлечению все свободное время.

Его дорожный карманный блокнот во время путешествий постепенно заполнялся путевыми зарисовками пейзажей и достопримечательностей. Так потом появились серии произведений живописи, графики, которые выставлялись на всесоюзных и московских выставках, а сегодня находятся в музеях и частных коллекциях.

"Моя душа всегда откликалась на красоту природы, человека и его деяний. Я много прожил, много видел. Во время войны восемь раз выходил из окружения… Отбивал танковые атаки на Украине… Преследовал фашистов в горах Кавказа… Как жаль, что тогда я не рисовал… Впрочем, нет, – рисовал. Приходя из разведки, докладывая в штабе о расположении сил противника, подробно изображал мосты и подходы к ним, дома, церквушки, где засел враг, или, наоборот, объекты, откуда нам будет удобнее его атаковать…", – вспоминал в одном из своих интервью Буланов.

Отдельное место в творчестве генерала занимают акварели и рисунки, выполненные в 70–80-х гг. и посвященные Северной Осетии, живописному горному краю с доблестной историей, и окружающим его горам Кавказа. Среди них – "В Фиагдонском ущелье", "Журавли"(памятник семерым братьям Газдановым), "Под Казбеком", "Обелиск в горах", "Защитникам кавказских перевалов", "Вечность".

"В своем пристрастии к горным мотивам, – писал о творчестве Н.А. Буланова в 1977 г. журнал "Огонек", – художник чаще всего обращается к Кавказу… С этими местами у Николая Михайловича связана не одна страница жизни: в городе Орджоникидзе в 30-х годах он окончил пограничное училище, а в годы войны после тяжелого ранения был направлен на Кавказ долечиваться, но вместо этого принял участие в трудных боях на горных перевалах".

И, действительно, все его работы, включая произведения "осетинского цикла", словно пропитаны духом времени. Времени, где всегда будут в почете вера в светлое будущее, самоотверженность и отвага, любовь к Родине. Отдавая дань прошлому, художник утверждал своим искусством красоту мира, величие подвига, очарование родной природы, бессмертие настоящего творчества.