Да, Коста не считал "себя пророком", не бежал "от клеветы и зла", а просто с душой нараспашку нёс людям, земле родной свои стихи, свою боль и ненависть ко всему низкому, мелочному. Будучи сам тяжело больным, несправедливо обвинённый, устав "страдать, любя", он всё же звал всех к добру и пониманию. Думаю, и многонациональная Осетия, и Россия, и другие страны заметили, что, бесконечно преданный своей нации, создавший большое количество стихов на родном языке, он, как своего рода посыл ко всем, написал именно на русском языке главные, на мой взгляд, строки: "Весь мир – мой храм, любовь – моя святыня, Вселенная – Отечество моё".( Кстати, я писала: …и спешат с молитвой атеисты в храм, что ты воздвигнул на века).

Немало у меня стихов, посвящённых поэту. Некоторые были опубликованы в газетах и журналах, вошли в сборники, читаются в школьных и студенческих аудиториях… Но сегодня вспоминаются мне такие, знаете ли, не очень зрелые, слишком прямые, публицистичные, но – искренние первые мои стихи о Коста, написанные семьдесят лет назад:

Ты юн, Коста, как мой ровесник,

Хоть и не счесть твоих седин.

Ты правдой, болью был и песней,

И мудрым словом осетин.

Могла бы, скручена бедою,

Твоя печальная строка

Лишь горькой вдовьею слезою

Пролиться в сакле бедняка.

Но схваченная горным ветром,

В дыханье солнечном горя,

К высоким далям и рассветам

Шла песня гордая твоя.

Томилась, бедная, в неволе

Вдали от гор родных и вод,

И не могла "без слёз, без боли"

Запеть про славный свой народ.

Взгляни, Коста, она сияет

Над вольной Родиной твоей!

Услышь её – ей не мешают

Ни плети свист, ни плач детей.

Её не сковывают цепью,

Её нагайками не бьют.

А просто – люди, горы, степи

С душой открытою поют.

В наивном говоре влюблённых

Вовек не старится она.

Её снега поют на склонах,

И шепчет терская волна.

Она в горах звенит свирелью,

Ручьём меж скалами бежит,

И мягкой, доброй колыбельной

На глазках маленьких дрожит…

Мы с нею радостно шагаем

По тропам, солнцем залитым,

И сыновей мы называем

Счастливым именем твоим.